Маргарита Дорогожицкая: Стихия страха

— Мало ли в кого он влюблен, — раздраженно протянула я. — Кстати, господин Изхази…

— Да?

Я замялась. Ну что ему сказать? Как предупредить?

— Позаботьтесь о том, чтобы в вашем доме всегда был запас воды и песка. Чтобы вы смогли быстро затушить огонь. Или чтобы из дому можно было легко выбраться. И чтобы Евочка никогда не оставалась одна.

— Помилуй Единый! Госпожа, вы меня пугаете!

— Просто сделайте, как велела.

— С Евочкой теперь всегда сидит Матильда, дай боже ей здоровья. В ее годах так по дому нам с женой помогает, что нарадоваться не могу и…

— Я рада за вас и за нее, — оборвала я его словоизлияния. — Эскиз для свадебного платья Пионы я постараюсь отправить вам с Тенью уже завтра.

Дома меня уже поджидал посетитель. Неужели новый клиент, а я действительно становлюсь местной знаменитостью? Впрочем, деньги мне сейчас не помешают. Я кивнула обрюзгшему мужчине средних лет, что при моем появлении вскочил и поклонился. Его крупные черты лица почему-то упорно не хотели складываться в единый образ, так и норовя разбежаться в стороны.

— Здравствуйте, госпожа Хризштайн. Я могу с вами поговорить? — он заискивающе улыбнулся, демонстрируя золотой зуб в верхнем ряду. Я оценивающе окинула взглядом его костюм — дорогой, но вида на нем не имеет, перстень с очень похожим на настоящий сапфиром и… грязь под неровными ногтями. Интересный тип.

— Конечно, пройдемте, господин?..

— Иштван Улицкий, к вашим услугам.

Когда мы поднимались по лестнице в кабинет, навстречу нам выпорхнула Пиона, уже одетая для работы в пекарне. Как я и ожидала, одно ее присутствие в лавке повысило продажи в разы. Когда некоторые матроны морщились, глядя, как их мужья облизываются на ее пышные прелести, я доверительно сообщала, что моя племянница уже помолвлена с Мартеном и спрашивала, прекрасная ли они пара. Дородные матери семейства тут же добрели и умилялись чистому личику Пионы. Вот только сейчас она застыла и уставилась на моего спутника с ужасом.

— Здравствуй, дочка, — улыбнулся он девушке. — Долго же я тебя искал…

В ее глазах уже была настоящая паника, она попятилась и окаменела.

— Чего застыла! Ступай в пекарню, там уже покупатели заждались! — прикрикнула я на Пиону и оттолкнула ее с дороги. — Проходите, господин Улицкий.

— Присаживайтесь, — кивнула на кресло напротив моего стола. — Так что же вас привело ко мне?

Господин деликатно присел на край кресла, манерно вздохнул и начал:

— Как вы уже поняли, я отец Эстер…

— Кого? — искренне удивилась я.

— Ну да, вы ее зовете Пионой. Только это моя падчерица Эстер. Видите ли, я знаю, что вы ее купили, а теперь хотите дать свободу и выдать замуж. Это очень благородно с вашей стороны, но я не могу так вас обременять. Я готов ее сам выкупить…

— Правда? — я задумчиво скрестила руки на груди и откинулась в кресле. — И сколько дадите?

— Ну вы понимаете… Я не смогу полностью покрыть ваши расходы, но тем не менее…

— Сколько?

— Сто золотых. Это довольно неплохо, согласитесь…

— Пятьсот.

— Что? — брови на его лице удивленно поползли вверх, а рот открылся. Хорошие манеры мгновенно слетели. — Сдурела, что ли? За эту девку!

— Тысяча.

— Ненормальная!

— Две тысячи. Продолжим?

Мерзавец тут же осекся и заткнулся, раздумывая. Я прищурилась, оценивая его реакцию. А девочка-то оказалась с сюрпризом…

— Когда надумаете, приходите, господин Улицкий. Обсудим. Или желаете дальше торговаться? — я облизнула губы, заставив его повторить за мной.

Он нервно облизнул пересохшие губы, встал в нерешительности, в его глазах начинал зарождаться гнев. Впрочем, он труслив и смел только с теми, кто слабее. Придется показать ему, кто здесь слаб. Я поманила его пальчиком к себе, и когда он послушно наклонился ко мне, вцепилась в его сальную шевелюру, ткнув носом в стол. Он заорал, но быстро замолчал, когда я склонилась к его уху и зашептала:

— Девчонка ведь намного дороже стоит? Обмануть меня вздумали, господин Улицкий? Я этого не люблю, ой как не люблю…

И я воткнула кинжал прямо у него перед носом, слегка оцарапав ему кожу. Он затрясся и мгновенно вспотел, пришлось отпустить эту паскуду.

— Удачного дня, господин Улицкий. Берегите себя, — моя улыбка лучилась доброжелательностью, но он почему-то этого не оценил, мгновенно исчезнув из кабинета.

Я в задумчивости побарабанила пальцами по столу, оценивая возможности. Демон, как же не вовремя, но с другой стороны… Дверь кабинета распахнулась, и в него влетела растрепанная и заплаканная Пиона.