Маргарита Дорогожицкая - Неразрешимое бремя

Проснуться от пленительного аромата свежей сдобы — что может быть лучшим началом дня? Только настроение у меня было сквернее некуда, я теперь хронически не высыпалась из-за этого запаха. Мартен с отцом замешивали тесто и пекли свежий хлеб, начиная с четырех часов утра, пекарня процветала, от клиентов отбоя не было, а я тихо зверела и сходила с ума от недосыпа. Хотя можно ли сойти с ума, если уже безумна?..

Сидя перед зеркалом и глядя на свое бледное лицо и круги под глазами, я в который раз пыталась придумать, что делать. Похоже, я откусила слишком большой кусок, чтобы его проглотить. Состояние помчицы Малко, что была признана колдуньей и осуждена на лишение титула и имени, в момент оглашение приговора перешло к ее единственной дочери, Анне Малко. А та составила завещание в мою пользу и приняла яд сразу же после оглашения приговора. Так что я теперь должна вступить в права наследования, вот только состояние оказалось воистину огромным. Не дадут мне так просто его получить.

Я покачала головой своему отражению и принялась яростно расчесывать волосы. Гребень запутался, я дернула что есть силы и взвыла от боли. Со злости смахнув с трюмо все склянки и косметику, я схватила тяжелую вазу с лилиями, чей запах должен был отбить аромат выпечки, и грохнула ее об стену. На шум в комнату вбежал заспанный Антон.

— Хриз, что опять случилось? — вопрос повис в воздухе вместе с тяжелым цветочным запахом.

Я сорвала тяжелые портьеры и широко распахнула окно. Свежий морской воздух ворвался в комнату, дав наконец возможность вздохнуть полной грудью.

Антон потоптался немного, потом сказал:

— Спускайся к завтраку через полчаса. В девять придет поверенный, на десять у тебя назначена встреча с воягом.

Я резко обернулась.

— Какая еще встреча? Что ты несешь?

Антон укоризненно покачал головой и кивнул на пол, где вместе с косметикой валялась несколько писем и записок.

— Ты не прочла вчерашнюю почту? Вояг Хмельницкий вчера послал за тобой посыльного, но ты… Была не в себе, и я отправил ему послание, что ты встретишься с ним завтра. То есть уже сегодня.

Я схватилась за голову.

— Что ему еще нужно?

Я подобрала почту и стала бегло ее просматривать. Пару приглашений на светские приемы, несколько визиток, ничего особенного. А вот письмо от соглядатая в северном краю. Руки задрожали от недоброго предчувствия, его последний ежемесячный отчет был всего неделю назад. Значит, что-то случилось.

Торопливо вскрыв письмо, я пробежала всего три строчки и закусила губу от злости. Соглядатай сообщал, что жена вояга Густава с десятилетним сыном отправились навестить родственником на востоке, их корабль попал в бурю и пошел ко дну. Никто не выжил. Я скомкала письмо и уставилась в пустоту. Сидела так до тех пор, пока Антон, отчаявшись меня дозваться, не пришел и за руку не отвел к завтраку.

Теперь он беспокойно поглядывал на меня, ерзал на стуле, но спрашивать не решался. Я методично нарезала пышный омлет тоненькими полосками и выкладывала из них причудливый узор, добавляя завитки из кружевных ломтиков помидора и раскрашивая картину листиками базилика. Мартен еще не успел узнать, насколько скверный у меня характер, поэтому жизнерадостно поинтересовался:

— Госпожа, в-в-вам не нравится омлет? Или н-н-нет аппетита?

Я оторвала взгляд от тарелки, рука с ножом была крепко сжата.

— Вояг Густав недавно потерял семью, — выговорила я сквозь зубы. — В кораблекрушении. Вот думаю, стоит ему выразить свои соболезнования, как думаешь, Антон?

— Ох, п-п-простите, у вас горе, я не знал, — Мартен стушевался, а Антон сидел и смотрел на меня глазами, полными страха.

— Лидия, ты ведь не собиралась? Это же не ты?…

Тарелка с омлетом пролетела над головой мальчика, попав в стену, он лишь слегка вздрогнул, но глаз от меня не отвел. Я же смотрела на Мартена.

— У меня действительно горе, Мартен. Потому что они должны были погибнуть от моей руки, а не по прихоти Единого.

Антон шумно выдохнул воздух и сказал:

— Я принесу тебе новую тарелку. Поешь наконец.

На встречу с воягом я опоздала. Поверенный, самый лучший в городе законник, оказался дотошным и ушлым старикашкой, я подумала немного и посулила ему ровно треть наследства, если он успешно доведет дело. Пришлось заново составлять договор и обсуждать детали, но оно того стоило. Даже две трети состояния помчицы Малко мне с лихвой хватит на задуманное, вот только теперь Густава нелегко будет достать.