Клаудия Ромес - Дана Мэллори и дом оживших теней [litres]

– Ничего не нашла, – быстро соврала я.

Девочка подошла к одной из полок с игрушками. Точно – Гоцинда её не видит! Малышка указала на заводную механическую карусель с фарфоровыми лошадками.

У девочки были тонкие черты лица, в светлые волосы вплетена голубая лента. Мэгги? Она кивнула и улыбнулась.

– Ну так что? – нетерпеливо рявкнула Гоцинда. Она шагнула ко мне и при этом безжалостно растоптала железную дорогу с паровозом. Локомотив сошёл с рельсов и врезался в ножку стола. Гоцинда стреляла глазами по комнате, словно чувствовала, что мы тут не одни.

Мэгги вздрогнула всем телом, ещё раз указала мне на игрушку и растворилась в воздухе как дымок.

– Я жду! – рявкнула ведьма.

Я стиснула зубы, отвернулась от полки и посмотрела злодейке прямо в глаза. Она нагнула голову и зарычала. Незаметно я нащупала карусель на полке. Ну, теперь вперёд!

Неожиданно я услышала весёлую музыку, какую играют на ярмарках. Я обнимала за шею лиловую карусельную лошадь и, плавно покачиваясь, плыла по кругу. Мэгги увела меня от ведьмы в один из магических миров Мэллори Мэнор.

– Неплохо сработано! – похвалил рядом чей-то высокий, хорошо знакомый голос.

Сиссибелл восседала на спине золотистой лошадки.

– Вообще-то я уже великовата для карусели, – заметила я.

Хотя всё равно здорово. А главное – я вырвалась от ведьмы.

Сиссибелл повела носом и вспрыгнула на голову моей лошади.

– Ведьма придёт в бешенство, что я вот так исчезла, да?

– Подумаешь, – замурлыкала Сиссибелл, – нашла о чём беспокоиться. Просто прокатись пару кругов. Она же не станет торчать всю ночь в детской, ожидая твоего возвращения. А на карусели Мэгги время пролетает незаметно. Мэгги всегда каталась на этой карусели во время скучных семейных торжеств, а ещё перед Рождеством и накануне дня своего рождения, чтобы скоротать время ожидания и скорей получить подарки.

– Удобно, – похвалила я. – Сколько кругов мне ещё надо проехать?

Сиссибелл задумалась, посчитала и ответила:

– Думаю, трёх достаточно. Веселись! Мэгги не всякому стала бы показывать свою любимую игрушку.

Я сделала, как советовала кошка. Этот «выезд» в волшебное измерение был куда приятнее того, первого, когда я оказалась на тонущем корабле. Вокруг карусели я не видела ничего, кроме радужных пятен, которые словно расплывались в облаке.

Сиссибелл удобно устроилась передо мной на лошади и произнесла:

– Когда будешь готова, ты знаешь, что делать.

В самом конце третьего круга я погладила кошку по спине и проговорила три раза:

– Мэллори-Мэллори-Мэллори-Мэнор!

И оп! – я снова в комнате Мэгги. Радужное облако медленно рассеялось. Я была одна. За окном занимался рассвет нового дня. Катание на карусели продлилось целую ночь. Гоцинда не стала меня ждать. Ох, как она на меня теперь зла! До моего дня рождения всего два дня. Времени, чтобы найти ключ, почти не осталось.

– Сиссибелл, отведи меня к Уиллу, ладно? – попросила я кошку, и та побежала вниз по лестнице. – Сиссибелл, подожди, не беги так!

Кошка выбежала из дома на улицу и свернула на тропинку к семейному кладбищу. Стоял густой туман. Для этого времени года было уж слишком холодно. В тумане я на мгновение потеряла из виду кошку, но вскоре отыскала её. Она бежала по мощёной дорожке в сторону надгробий.

Кладбище в тумане – не самое жизнерадостное зрелище. Брр! Холодно и жутко! И вороны каркают. Одна из них села на плечо мраморного плачущего ангела и уставилась на меня чёрными глазами. От страха у меня стали неметь руки. Хорошо, что рядом обнаружилась Сиссибелл, сидящая на каменном монументе.

– Ты меня не поняла, Сиссибелл, я просила отвести меня к Уиллу, а не на кладбище!

Сиссибелл мяукнула и скользнула к одному надгробию, поросшему мхом.

– Времени нет! – вздохнула я.

– Для этого найдётся время, – возразила кошка.

– Для чего? Что тут такого важного?

Сиссибелл уселась перед надгробием и заскребла по нему когтями, убирая мох и лишайник.

Я присела на колени и помогла ей. Появились буквы.

«Здесь покоится Уильям Дерьюл.

14 июля 1829 – 24 декабря 1846.

Возлюбленный сын и незабвенный друг».

– Не может быть! – ахнула я. – Невозможно! Это, должно быть, другой Уильям!

– Нет здесь другого Уильяма. – Кошка сочувственно погладила меня лапой по коленке. – Мне жаль.

Не понимаю!

– Так уж оно сложилось, – продолжала Сиссибелл, медленно водя хвостом по земле.

– Зачем ты мне это показываешь? – Мне хотелось кричать и рыдать от отчаяния.