Клаудия Ромес - Дана Мэллори и дом оживших теней [litres]

Я тоже не представляю, что значит быть хранительницей.

До сих пор я жила обычной жизнью. Хотя те два года, что мы с папой одни жили на Кинг-стрит, казались мне только промежуточной остановкой.

Иногда я с тоской смотрела в окно своей комнаты, будто ждала чего-то особенного. И всякий раз, когда мне до отчаяния не хватало матери, я ощущала, что я не одна.

Иногда мне даже чудилось, будто я слышу голос, который предупреждает, что будущее готовит мне нечто исключительное, что пора печали пройдёт и настанут другие, счастливые, времена.

Наверное, это Мармелия говорила со мной. Хотелось бы в это верить. Кто бы то ни был, но обещание своё он сдержал – моя прежняя жизнь кончилась.

Вечером пришлось непривычно долго ждать Уилла. Я коротала время с Феллари. Марианна выдала мне для лошади пучок морковки. Дружба может начинаться и с морковки. В лошадях я ничего не смыслю.

В детстве отец однажды посадил меня на ослика. Опыт оказался весьма травматичным: Берни вовсе не собирался никого катать – он кусался и норовил меня сбросить. В какой-то момент он одержал верх над моим и папиным терпением, на том мой опыт верховой езды и кончился. Не знаю, лошади такие же упёртые, как ослы, или нет, но внешне они довольно похожи.

Феллари пожевала морковь и снова обратилась к розам. Кто-то каждый день ставил в вазу новые цветы. Скорее всего, Игорь. Как пожилой горбатый дворецкий, да ещё хромой, в одиночку умудряется содержать этот замок? Хотя Уилл, помнится, намекал, что Игорь тоже владеет своей магией.

Между тем за окном совсем стемнело. В коридоре послышались шаги. Я выглянула. С того конца коридора ко мне приближалось какое-то свечение в сопровождении тяжёлых шагов и металлического звяканья. Это был, конечно, никакой не Уилл. Это была Гоцинда. Со старомодным фонарём в руке и с пронзительно-красным шарфом на шее. Ведьма остановилась передо мной и поглядела на меня так злобно, что я вздрогнула.

– Ещё не спишь? – проскрипела она.

– Нет, – промямлила я, – услышала шаги в коридоре, решила посмотреть, кто это.

Гоцинда одарила меня пристальным взглядом. В свете фонаря её лицо казалось искусственно-каменным. Впрочем, оно ведь и было ненастоящим.

Где же Уилл?!

– А вы что здесь так поздно… тётя?

– Ищу кое-что, – она попыталась говорить дружелюбно, – одну очень ценную вещь. Поможешь мне её найти?

Это была не просьба, это был приказ.

– Конечно, – нервно выговорила я. – Вы это… потеряли здесь, в коридоре?

– Скажем так… эта вещица у меня… пропала. – Ведьма злобно сверкнула глазами.

У меня задрожали колени. Я нерешительно закрыла за собой дверь.

– Ну, – я собрала всё своё мужество, – что именно мы ищем?

– Совершенно особенную вещь, – ответила ведьма, и мы молча пошли по коридору. – Я думаю, если кто и найдёт эту штуку, то только ты, – объявила Гоцинда. – Ты ведь знаешь, что я хочу найти больше всего на свете.

– Не имею ни малейшего представления, – пискнула я испуганно.

Неужели ведьма умеет читать мысли?! Я отвела глаза и стала глядеть прямо перед собой.

Когда мы подошли к комнате в конце коридора на втором этаже, Гоцинда выключила фонарь. Зайдя внутрь, ведьма включила лампу.

По стенам побежали тени в виде звёзд. Появились полки, полные игрушек. Плюшевые медведи, пёстрые волчки. Вокруг столика посреди комнаты по рельсам бегал игрушечный паровоз и выдувал пар.

У окна оказалась детская кровать под розовым балдахином. Рядом качалась деревянная лошадка с серебряной гривой, похожая на Феллари. Всё в этой комнате было в движении, словно тут играет ребёнок. Жутковато.

Гоцинда замерла посреди комнаты и уставилась на меня, явно, ожидая, что среди всех этих игрушек я найду то, что она ищет.

Вдруг кто-то тихо всхлипнул. Трогательно и робко. Кто это? Я оглядела комнату.

Гоцинда в это время обследовала лошадку-качалку, ощупала коричневое седло, приподняла его и бесцеремонно швырнула снова на спину лошади.

Я ещё раз оглядела комнату и рядом с кроваткой под розовым балдахином увидела девочку лет пяти. Она сидела на полу, скорчившись и обняв руками колени. Светлые волосы падали ей на лицо.

Ведьма, кажется, девочку не замечала. Я осторожно подвинулась к девочке. Гоцинда подняла голову.

– Что-нибудь нашла? – спросила она.

Девочка смотрела на ведьму и дрожала, потом взглянула на меня, приложила палец к губам и покачала головой.

– Да говори же! – Ведьма сверкнула глазами.