Антон Кондрашкин: The Elder Scrolls. На изломе времён. Часть 2. Хаммерфелл (СИ)

- И чё это значит? – никак не мог сообразить Эйви.

- Это значит, что корень болезни кроется в душе, - сделала заявления Лаффориэль. – Это… проклятье Хирсина пропитывает душу, словно яд, а уж во вторую очередь даёт осложнения на тело. Болезни, связанные с душами я не лечила… да никто не лечил, а значит, чтобы с ней справиться, придётся весьма постараться.

- И как вы до всего этого дошли? – подозрительно спросил Эйвинд.

- Немного собственных знаний, книги по даэдрической магии да записки Амиэля по Мистицизму. Да, именно, Амиэля, он весьма продвинулся в изучении этой расформированной школы. Известный факт, что у Хирсина нет прислужников-даэдра. Ему подчиняются оборотни, чьи души попадают к нему в царство после смерти. А значит, он их как-то разделяет. Вот и всё.

- От этого легче не стало. Похоже… это не лечится?

- Отнюдь, малыш. Некоторые ведьмы, поклоняющиеся Хирсину, точно умеют излечивать от ликантропии, но вот только не делятся этим знанием ни с кем. Когда я приеду в Имперский город, в моих руках будет вся мощь алхимического симпозиума и Коллегии Шепчущих, чтобы выяснить способ лечения. Если всё пройдёт успешно, то Тамриэль, наконец, обретёт доступное лекарство от ликантропии.

- Прямо-таки плевок в лицо Хирсину.

- Именно! Признаюсь, мне доставляет удовольствие причинять проблемы Принцам даэдра.

- Скажите, бабушка, а вам удалось, ну это… отомстить Периайту?

- Эх, дорогуша… и да и нет! – загадочно ответила Лаффориэль.

Глава 19. Печальная сторона праздника

В квартале нордов тоже было предостаточно посетителей, ведь они привезли с собой кучу спиртных напитков. Вотчинами северных жителей стали все таверны двух кварталов, с радостью собирающие деньги с неиссякающей толпы, желающей поглощать всё, что может гореть. Тут были и пиво, и медовуха восьми видов, и всевозможные ликёры. Отличились нордские алхимики, умудрившиеся состряпать алкоголь, который ещё и обладал магическими свойствами. Надо ли говорить, что самим производителям ничего и не осталось.

В одной из таких таверн раздался страшный треск. Оттуда с воплем вылетел в стельку пьяный мужик, а следом совершенно ровно вышел целый и невредимый Герберт, потягивающий какое-то крепкое пойло. Да уж, у Герберта выдалась та ещё ночка, ничего не скажешь!

Его новое тело было таким странным и непривычным, что Герберт никак не мог к нему приспособиться. Жажда крови мучила его даже после укуса той бедняжки, и ему очень хотелось отвлечься от этого хоть чем-нибудь. Однако ему нравилась его невиданная обычному человеку сила, в том числе и мужская.

После той дамочки в переулке было ещё четыре, причём все как одна твердили, что влюбились в него с первого взгляда. И даже после такого “марафона” Герберт не чувствовал усталости. Затем он зашёл в таверну и начал безбожно пить, совместно с уже подпитыми мужиками. Удивительно, но крепкие напитки заливались в него, словно вода, не оказывая совершенно никакого эффекта. Затем, рискнув здоровьем, Герберт нахлебался скумы, и снова ничего!

Единственное, что его по-настоящему приводило в чувство – кровь, драки и женщины, коих в эту ночь было явно больше, чем мог себе позволить простой человек. И сейчас, вдоволь начистив морды пьяным гулякам, бессмертный ловелас вновь вышел на улицу, чтобы отыскать ещё какую-нибудь падкую на нежить девушку.

Разумеется, мечник не ожидал, что вместо полногрудой красавицы наткнётся на пьяного в стельку Амиэля. Выглядел он и впрямь страшно, буквально. Амиэль Голдвайн, ныне владеющий третью огромного состояния, стоял около поручня на набережной и напивался. Рядом с ним в рядок стояли его друзья на сегодняшний вечер – бутылки. Судя по тому, что рядом с полупустой бутылкой крепкого самогона стояла пустая фляга из-под пива, а Амиэль сейчас заливал в себя вино, пить юный маг не умел.

- Дери меня даэдрот! Ты чего делаешь? – расширились глаза Герберта, узрев сие торжество чревоугодия. – Ты хоть представляешь, что завтра будет?

- Да уж явно лучше, чем сейчас, ик… - самоуверенно заявил Амиэль невероятно пьяным голосом. Похоже, юный маг добрался до спиртного вообще в первый раз в жизни. – Стоп… а ты кто?

- Приехали! – закатил Глаза вампир. – Тебе уже хватит, Амиэль.

- Отстань! – отмахнулся маг. – Не мешай мне созерцать… море созерцать…

- Тьфу ты, море он созерцает! Да что такое случилось, что благородный Амиэль Голдвайн “созерцает” дно стакана?

- Благородный, ик… Благородный Амиэль Голдвайн теперь нищий! Нищий!