Сара Бреннан - Тропа ночи [litres]

Пруденс покрутила занавеси над кроватью.

– Ну ладно, – с достоинством произнесла она.

И подняла на него глаза. Эмброуз улыбнулся ей. Ее жесткие губы чуть смягчились, и Эмброуз с нарастающим восторгом сообразил, что Пруденс тает.

– Можно я… прочитаю тебе стихотворение?

– Ох, ради грешного имени Лукреции Борджиа, – вздохнула Пруденс. – Читай, если уж надо.

– Надо. – Эмброуз шагнул под вуаль и зашептал ей на ухо: – «О львица, дорогая моему сердцу. Велика твоя красота. Львица, отведи меня в свою спальню».

Пруденс обняла его за шею и прошептала:

– Ну наконец-то.

Эмброуз подхватил ее и закружил. Занавеси танцевали вместе с ними, ветерок доносил веселую музыку Парижа, и ему даже показалось, что Пруденс смеется. Свет, лившийся в окно, окружил их ослепительным кольцом, в котором было место только для них.

Пруденс потянулась к нему за поцелуем. Эмброуз прошептал:

– А я бы хотел обнимашек.

– Пять минут, не больше, – сурово велела Пруденс.

Эмброуз рассмеялся, поцеловал ее и ощутил, как ее губы изгибаются в ответной улыбке. Закрыл глаза. Городские огни превратили в серебро даже эту тьму, и у нее на губах был вкус свободы.

Даже когда снежный склон растаял, Ник остался на коленях. Обвел взглядом темную тесную комнату, в которой был на самом деле, ее бесчисленные покатые стены, распахнутую дверь клетки. Оттуда вышел Отец Всей Лжи. Улыбка Люцифера была волчьей.

Ник повесил голову.

– Да, мальчик, ты старался, – прошептал Темный повелитель. – Но теперь всему конец. Отойди-ка.

Мальчик. Так он называл Ника и на земле. Когда Люцифер позвал, Ник пришел, так как думал, что Сабрина и люди в опасности, но при этом ждал, что Сатана его похвалит. А вместо этого Ника просто вышвырнули.

Он взбунтовался против Сатаны не из-за уязвленной гордости. Ему хотелось стать бунтарем ради любви.

– Ах ты, хитрец, – продолжал Люцифер.

– Благодарю, – буркнул Ник.

– Это не комплимент.

Ник поднял глаза и увидел на лице повелителя мелькнувший гнев. Хотелось втянуть голову в плечи, но Ник через силу ухмыльнулся:

– А мне показалось – он самый.

Люцифер пропустил его слова мимо ушей и снова перешел к обвинениям.

– Твое подсознание выстроило много хитроумных сценариев того, как запереть меня и скрыться от возмездия. Ты доставил мне немало хлопот. Я вытаскивал твои жалкие воспоминания и еще более жалкие мечты, все искал, чем тебя можно сломать. В конце концов мне пришлось приподнять завесу между мирами. Ну зачем ты упрямишься? Все равно конец будет один.

– Знаю, – прошептал Ник.

Значит, это Люцифер приподнял завесу. Видение Сабрины, оглянувшейся во тьме, было реальностью. Ее дорогое лицо, искаженное тревогой, светлые волосы, разметанные водой, губы, прошептавшие слово.

Не просто слово. А имя.

Его имя.

В свете истории, которую ему подсунули, это не имело смысла. Он задумался над этим.

Каждый из этих людей, в том числе Сабрина, сражался с демонами в одиночку. Золотой грааль у Сабрины в руках. В отличие от того человека, Ник умел читать. Он понимал сюжетную линию этой истории.

– Мальчик! – грубо прервал его размышления Люцифер.

– Я видел людские фильмы, – задумчиво произнес Ник. – И думаю, что мне показали сильно отредактированные кадры.

Что они там затеяли? Какое приключение себе навоображали?

Все было понятно, только он сам себе не позволял в это поверить. Слушался испуганных ударов сердца, твердившего: «Этого не может быть, никто за тобой не придет, ты этого не заслужил. Это не про тебя».

«Ник», – прошептала Сабрина.

Они пришли за ним. Напрасная затея. Совершенно самоубийственная. В лучшем случае тетя Зельда раскроет их безумный замысел и остановит. Но… Что, если Сабрина и вправду его любит? Она его не забыла. И все они стараются его спасти. Сабрина, королева всего на свете. Прелестная Роз. Ясноглазый Тео. И этот идиот. Ник улыбнулся про себя.

– Да, – устало пробормотал Люцифер. – Тебя обвел вокруг пальца Великий обманщик. Какая неожиданность.

Ник спрятал улыбку и сердито посмотрел на Сатану.

В целом Ник не любил Люцифера. Хотя когда-то считал, что должен. Он не ожидал, что Люцифер будет так похож на отца Блэквуда, который накладывал на всех ограничения безо всякой нужды, просто чтобы показать власть. Какая глупость.

Когда Ник увидел Сына утренней зари на золотом троне, увидел бога, чьи дары избавили Ника от волков, то подумал: «Он из тех, кто сажает в клетки. И я ему помог».