Николай Грошев - --------- [СИ, Это такое название и есть - дефисами!]

— Посмотрел. — Он кивнул и присел напротив костра, упрямо не желавшего загораться.

— Дай я. — Лиз отобрала у мужа камни, замерла на секунду и одним ударом высекла мощный поток искр. Спустя мгновение, мох занялся, а через пару секунд весь костёр ярко пылал. Лиз вернула камни мужу, строго глянула на сыновей. — Анд, доедай и на стражу становись.

— А чего я сразу?

— Я кому сказала?

— Да понял я, понял. — Ворчливо ответил парень, откусывая кусок мяса. Его брат сказал нечто вроде «гы», чем привлёк внимание матери.

— Ром, твоя смена вторая и до восхода.

— Как до восхода? — Даже узелок из рук выпал. — А спать когда?

— Дома выспишься. — Буркнула Лиз, присаживаясь рядом с мужем и тоже разворачивая узелок с едой. — В другой раз будешь, молча брата поддерживать.

— Так я его и не поддерживал, я как бы… — Парень смущённо замолчал и, вероятно, покраснел — понял он, за что нагоняй получил.

— Князь. — Пробасил Ол. Как только Совник обернулся, гигант протянул ему половину куска холодного мяса. — Держи, ты ж еды не брал, да?

— Спасибо, но я взял. — Совник вытащил из рюкзака бутерброд обёрнутый кусочком чистой ткани. — Але собрала… я не хотел брать, а она говорит мало ли. Права оказалась.

— Вот. — Назидательно подняв указательный палец, заметила тут Лиз. — Видишь Ол? Вот не послушал бы жену, князь наш, так бы всю ночь голодный был.

Гигант хохотнул, сгрёб Лиз одной рукой, крепко обнял и поцеловал. Совник тактично отвернулся, а дети лесовиков одновременно издали некий восхищённый возглас.

— Лоботрясы. — Буркнула смущённая Лиз, отстранившись от мужа…

Совник ел и всё не мог отвести взгляда от «скалы», возвышавшейся вдалеке.

Сотни черепов. Сотни людей были обезглавлены здесь. Их черепа, кто-то заботливо уложил в пирамиду. Мало того, когда эту пирамиду выстраивали, на них уже не было плоти, слишком ладно сидят, слишком правильная получилась пирамида. И, судя по тому, что основание пирамиды, скрылось в земле аж до макушек первого слоя черепов, а кости потемнели, стоит она тут ни один год.

Лесовики закончили трапезу. Анд отошёл в сторону от костра и замер там с мечом на плече. Ром и Ол улеглись прямо на траву, подложив под головы рюкзаки. Лиз проверила мешки с ежами, уложенные рядышком и вернулась к костру, подбросила дрова покрупнее.

А после подсела к нему ближе и тихим голосом сказала.

— Таких пирамид осталось немного. — Он вздрогнул и впервые с того момента как начал есть, отвёл взгляд. Стал смотреть в огонь. Жутко как-то ему было тут, в соседстве с таким вот монументом. Лиз молчала с минуту, глядя в огонь, а затем рассказала историю сего памятника древности глубокой. Может быть, было бы лучше, если б она промолчала…

— Мы все знаем эту историю, о ней рассказывают всем детям. — Она кивком показала в сторону скопления черепов. — Воины Алла и Акба. Великие были князь и княжна. И хитрые очень — никто так и не смог их найти. Они сгубили своих людей меча, и сбежали с выжившими, куда-то за Белые горы.

Лиз толкнула ногой кусок дерева, выпавший из костра — его не рубили, мечом особо не нарубишь, просто подобрали и принесли сюда. В габариты костра он не вписывался, хоть как его укладывай. Но зато удобно. Прогорит верхушка, передвинул и опять костёр ярко горит.

— Они пришли через несколько лет после Великой зимы. Тогда всем тяжело было, пузырчатая болезнь косила людей десятками, еды не хватало, начался голод. Они спустились с Белых гор и двинулись по нашим землям, убивая и беря людей в рабство. Лютые были. Их князь Алла и княжна Акба, не знали пощады Совник. Люди не смогли устоять, слишком много их было. Почему-то, беды Великой зимы, никак не сказались на них или они нашли способ пережить её без потерь, никто не знает. Наши люди объединились, отступили. Не ввязываясь в сражения, они всё время уходили.

Она молчала с минуту, со странно зловещей улыбкой на устах.

— Еды было мало князь. А летом мясо не хранится, гниёт. Наши деды и отцы, ждали зимы. — Она снова замолчала, а Совник ощутил, как по коже бегут мурашки — он начал догадываться, что она скажет дальше. Лиз зловеще усмехнулась и продолжила. — С первыми морозами — тогда зимы ещё холодные были, со снегом, как полагается. С первым морозом, они выступили и воины Алла и Акба, с их именами на устах, славя их в каждой схватке, гибли десятками. Они не умели сражаться с умом. Храбрые были, жестокие, но до людей меча, таких как ты, им было очень далеко князь. Наши люди меча убивали их так же как убивали они — без пощады. Следом шли женщины и дети, они собирали тела. На привалах мертвецам отрубали головы и варили из них пищу для наших людей меча. Тела грузили на телеги и развозили по сёлам — сложно с едой тогда было, голод начался князь, страшный голод… дети, старики и женщины, молодые, они увозили тела на своих плечах. На их плечах Совник, на плечах молодых, мы смогли получить шанс, что бы выжить.