Николай Грошев - --------- [СИ, Это такое название и есть - дефисами!]

И зачем еле плетутся?

На привале, он понял зачем.

Нет, ничего страшного не произошло — с холмов по левую сторону от них, с заунывным воем, спустились десяток крупных, мохнатых и шибко клыкастых тварей.

— Степные собы. — Пробасил Ол, поднимаясь с земли — от лесовиков в путь двинулся он и близнецы. — Ежели кинутся, мы их того. — Он обнажил короткий меч. Или длинный нож, тут определённо не скажешь. Таким одинаково легко можно и капусту в суп рубить и людям головы.

Собы бежали к ним. Совник тоже обнажил меч. За его спиной заскрипели тетивы луков и лязгнули мечи и ножи, вынимаемые из ножен. Монстров уже можно разглядеть — крупные звери, покрытые густой шерстью, чёрно-коричневого цвета, иногда с пятнами белого, рыжего или серого цветов. Короткие пушистые хвосты, вытянутые челюсти полные клыков и совершенно бешеные глаза. Совник сглотнул судорожно — бег собов ускорился, послышался злобный рык, один из них громко тявкнул и щёлкнул челюстями. С такими монстрами сложно будет обойтись без потерь… собы резко свернули в сторону, и вся стая пронеслась мимо.

— Трусливые они. — Сказал Ол, убирая свой нож и садясь на тюк с травами из Великого леса.

— Ага, батя верно говорит. Они редко кидаются. Вот если б нас трое было всего, тогда да, тогда кинулись бы, а так мимо убегут, если не провоцировать. — Прокомментировал события один из близнецов — второй широко зевнул и стал укладываться спать, прямо там, где стоял. Собственно уже весь лагерь укладывался, выделив по одному часовому от каждой семьи — князь и его дружинник, всю ночь будут спокойно спать. Они каравану нужны свежие и отдохнувшие, потому как князь и его дружинник, в добром здравии и полные сил, зарезать могут десяток врагов и против любого человека меча, представляют реальную угрозу. Тогда как селяне, гораздо слабее в бою и сонливость не особо скажется на их воинских способностях. Они себя никогда не переоценивали и делать того не собирались — жизнь, она как-то дороже глупого хвастовства. Гордиться и корчить из себя воителя знатного, вопреки реальности бытия сего, можно дома, за столом, в окружении детей и жён. А вот когда смерть рядом, в ухо дышит и только и ждёт как бы половчее из тебя мяса кусок выдрать, тут уже не до ложной гордости и хвастовства. Хорошие, разумные люди…

Засыпая, Совник вдруг подумал, что эти хорошие люди, без всяких проблем могут зарезать его во сне, если поведёт он себя нагло и заносчиво, да грабить их станет. Хорошие… они действительно хорошие добрые люди — если их не злить.

Он почти уснул, когда пришла новая мысль — когда опасность замаячила на горизонте, все люди каравана, поднялись с оружием. Они не выбились из сил за время пути и всё ещё могли порубить в капусту хищника или человека. В том и был главный момент их медленного, неспешного движения к цели — они не тратили сил зря. Но не потому что лень, а потому что силы могут им потребоваться в любой момент. Проще было бы всю дружину снарядить с таким караваном, но кто останется охранять Речку? Лучших воинов, людей меча, в таких случаях разделяли. Как и силы самой Речки — в караване только сильные и рослые мужчины. В результате сильных и рослых, в самом селе, меньше остаётся, но в селе есть стена. В принципе, весьма разумный подход. И всё же, с тягловой скотиной было бы гораздо проще совершать такие вылазки.

Проснулся на заре и обнаружил, что часовые стоят на постах, зорко следя за окрестностями, тогда как все прочие мирно сопят во сне. Вот Ол проснулся — перевернулся на другой бок, зевнул и снова уснул. Получается, и выходить шибко рано, они тоже не собираются.

Совник лёг обратно, но уснуть не смог. Махнул рукой на занятие то, снял нагрудник, рубаху, взял меч и стал упражняться чуть в сторонке от спящих спутников. Выполнял каты, прыжки, работал с ножом и старался делать это максимально бесшумно, что неплохо получалось. Он даже мысленно похвалил себя за растущий профессионализм в делах таких. Часовые перестали смотреть по сторонам, стали наблюдать за его акробатикой — эти упражнения до сих пор вызывали их недоумение и восхищение. За местностью никто не следит, но уже светло вокруг, можно и не напрягаться.

Упражнялся, пока не пропотел, после чего вытерся запасной рубахой, оделся и стал ждать пробуждения своих спутников. А они так до обеда и дрыхли. Потом проснулся один, второй, Ол пинком разбудил одного из сыновей, стали подниматься остальные. Народ перекусил неспешно и, когда солнце уже было высоко, караван снова двинулся в путь.