Дана Арнаутова - Клинком и сердцем. Том 1 [СИ]

— Ты очнулся! — ахнула она. — Наконец-то! Хочешь пить? Я бульон сварила! Аластор с Пушком добыли зайца и пару куропаток. Но зайчатину тебе нельзя, ты долго не ел, а бульон можно, наверное?

«Лишь бы не с грибами, — очень хотелось съязвить Лучано, однако он промолчал и только со всем старанием принюхался к собственной кружке, которую магесса ему торопливо поднесла к губам. — Да нет, вроде бы чистое мясо…»

Бульон был теплым и невероятно, непредставимо вкусным! Лучано жадно проглотил его и, наконец, вспомнил все. Вот же идиотто! Так постыдно заболеть! Но… это получается, что они его выхаживали?

— Ты прости, я в твоей сумке покопалась, — виновато сказала девица, напоив его и отставив пустую кружку. — Нашла там какие-то лекарства, но магистр Бреннан всегда говорит, что лучше не лечить ничем, чем не тем или не от того.

Лучано прикинул, что именно эта святая простота могла отыскать в его зельях, и от всей души поблагодарил неведомого магистра. Мало того, что мудрейший человек, так еще и ученикам смог это внушить! Дай ему, Милосердная Сестра, послушных и благодарных пациентов!

— Так что я только травы заварила, — продолжила рыжая. — Те, которые точно знаю. Ты чуть не сгорел от лихорадки, мы с Аластором так боялись…

Она вдруг всхлипнула и жалко, совсем некрасиво разревелась. Лучано сглотнул горький привкус, появившийся во рту. Вот это притворством точно не было, просто не могло быть. Ни одна девушка не станет напоказ плакать вот так — с мгновенно покрасневшим носом, распухшими губами, вытирая глаза ладонями, словно не плакала очень-очень давно и понятия не имеет, как это получается.

— Не надо… прекрасная синьорина… — выдавил он, и рыжая магесса, глянув на него, последний раз всхлипнула, а потом старательно сморгнула слезы. — Я… не стою ваших… забот.

Он хотел сказать «слез» или «переживаний», что-то вежливое, положенное по этикету, а вырвалась нечаянно правда. Ведь и в самом деле не стоит! Сколько он уже здесь валяется? Желудок, в котором выли от голода уличные коты, подсказывал, что давно. Лучано покосился — но рубашка на нем была свежая, не промокшая от пота. Правда, манжеты и ворот не застегнуты…

— Мы с Аластором тебя переодели, — спокойно, как о самом обычном деле, сказала рыжая, вставая и относя кружку на маленький стол у стены. — Ты очень сильно потел. Но это ведь хорошо, да? Я не очень умею ухаживать за больными, нам только основы медицины преподают. Аластор тебя переворачивал и обтирал. — Она чуть порозовела и застенчиво пояснила: — Я бы сама могла, но мне неприлично. Ничего, Ал отлично справился. А я травы вот… и бульон… Хочешь еще? А может, уже мяса поешь? Немножко хотя бы!

Лучано кивнул, и магесса кинулась к столику, принесла оттуда миску с бульоном и разварившимися кусочками мяса. Подождала, пока Лучано с трудом сядет, поставила ему на колени и подала ложку.

— Ты ешь, — сказала все так же просто, словно заботливая сестра или подруга. — Если не можешь, давай я тебя покормлю. А со всем остальным придется Ала подождать. Ну, сам понимаешь…

Она опять смущенно отвела глаза, и Лучано едва не подавился глотком бульона. Еще бы он не понимал! Что, и до этого бастардо помогал ему, больному, справлять нужду?!

— Сколько я… — проговорил он, прожевав кусочек мяса и запив его бульоном.

— Сколько болеешь? — подсказала магесса. — Три дня. Сейчас утро четвертого. Хорошо, что мы нашли эту сторожку. Ал говорит, ее охотники поставили. Здесь дрова были и кое-какие припасы. Но тебе солонину с сухарями точно нельзя! Метель два дня не прекращалась, только вчера перестала. Вот Ал с Пушком и ушли за свежим мясом и дровами. А я кашу сварила, только она сгорела. — Она вздохнула и уныло закончила: — Котелок я почистила, но кашу выкинуть пришлось. Хорошо, что бульон еще был.

Лучано доел все, что было в миске, и почувствовал себя чудовищно, безобразно сытым! Откинулся на стену за спиной, а магесса поправила ему одеяло привычным жестом и забрала пустую миску, пообещав:

— Я сейчас трав заварю. Или ты шамьету хочешь?

— Ничего не надо, благодарю вас, — улыбнулся Лучано.

Девица подбросила дров в маленькую печку, сложенную в углу избушки, что-то сняла с натянутой над ней веревки, и Лучано увидел одну из своих рубашек.

— О, высохла, — удовлетворенно сказала магесса, складывая ее. — Потом другую постираю. Только нужно снега натопить…

Лучано прикрыл глаза, чтобы не видеть милого личика сердечком, наивных зеленых глаз. Он бы и уши зажал, чтобы не слышать звонкого голоса синьорины Айлин, да сил не было руки поднять. Как она может? Как они оба могут, проклятая магесса и проклятый бастардо?! Почему они такие неправильные?!