Мелисса Башардауст - Девушка, змей, шип [litres]

Там, где только что стояла Сорэйя, выросла Таминэ. Азэд схватил ее в удушающий захват, приставив кинжал к горлу.

– Нет! – выкрикнула Сорэйя.

Стоявшая у Азэда за спиной Парвуанэ застыла, боясь спровоцировать его.

– Не смейте следовать за мной, – прорычал Азэд, отступая ко входу во дворец и прикрываясь Таминэ.

Однако стоило ему подойти к айвану, как в проходе показались люди с обнаженными мечами. Сорэйя узнала спахбеда. Поясница его все еще была перевязана, однако он твердо стоял на ногах, направив меч на Азэда. Рядом со спахбедом стояли солдаты, достаточно окрепшие и оправившиеся от ранений, чтобы сражаться.

Вновь оказавшись загнанным в угол, Азэд издал крик отчаяния. Он взмахнул своими мощными крыльями и взмыл в воздух, увлекая за собой мать Сорэйи.

– Нет, – раз за разом еле слышно повторяла Сорэйя.

Она в ужасе наблюдала за тем, как две фигуры взлетели над крышей. Однако Азэд потратил на полет последние силы: крылья его сложились, будто сухие листья, и Таминэ рухнула на крышу.

– Давай же! – крикнула Сорэйя, обращаясь к Парвуанэ.

Однако Парвуанэ уже была в воздухе. Сорэйя миновала солдат и побежала во дворец.

« С ней все будет в порядке. Ей уже удавалось перехитрить его », – успокаивала себя Сорэйя. Однако у нее в голове по-прежнему звучала угроза Азэда перебить ее родных, а потому она продолжала бежать к ведущей на крышу лестнице. Приблизившись к ней, она почувствовала, как чья-то когтистая лапа с рыком схватила ее за платье сзади. Сорэйя испустила крик отчаяния и принялась что было мочи вырываться из его хватки. Тут див взвыл от боли и отпустил ее.

Сорэйя обернулась и увидела на полу отрубленную руку дива. За изувеченным противником стоял знакомый ей солдат с окровавленным мечом.

– Иди! – крикнул Рамин, не отводя глаз от наступавшего на него дива.

Сорэйя молча поблагодарила его и принялась подниматься по лестнице. Она бежала, выбиваясь из дыхания, однако на середине пути ей пришлось остановиться от пронзившей ее тело острой боли. Она оперлась рукой о стену. Дождавшись, когда неведомо откуда взявшаяся боль отступит, она продолжила подъем.

Добравшись до последнего лестничного пролета, Сорэйя была вынуждена вновь остановиться. Отдохнув, она поднялась по нему и вышла на балкон на внешней дворцовой стене. Поначалу она задержалась здесь лишь потому, что заметила нечто странное и зеленое. Но тут до нее дошло, что предстало перед ее глазами, и она замерла на месте, раскрыв рот в ужасе.

Гулистан продолжал разрастаться. Через балконную решетку тянулись толстые зеленые лозы с шипами. Сорэйя перевела взгляд на стену и увидела, что они ползли и по дворцовой стене, покрыв собой едва ли не весь фасад. Она вновь почувствовала резкий приступ боли, выбивший из нее дух. Однако вскоре ее отпустило, и она продолжила подъем по последнему лестничному пролету, аккуратно обходя лозы с торчащими из них ядовитыми шипами.

Наконец она оказалась на крыше. Она бросилась к тому ее краю, что смотрел на переднюю часть дворца, в сторону которой отступал Азэд. Он продолжал держать острие кинжала у шеи Таминэ. В нескольких шагах от них обоих находилась Парвуанэ. Она была напряжена, но стояла неподвижно.

– Отпусти ее, Азэд. Она здесь ни при чем, – обратилась к нему Сорэйя, подбежав к Парвуанэ.

Азэд повернул к ней голову, и Сорэйю обдало волной ужаса. Она думала, что он будет в исступлении, перепуганный, все еще завершая превращение из чудовища обратно в человека. Она думала, что сможет вновь до него достучаться, как старалась сделать до того, у ступеней внизу. Однако взгляд Азэда был холодным и спокойным, а чешуя и все прочие атрибуты Шахмара уже полностью исчезли. Он не пытался прикрыться Таминэ: он уже понимал, что потерял трон и какую-либо власть над дивами. Все, что ему оставалось, – наказать Сорэйю за это.

– Ни при чем? – переспросил он холодным тоном. – Это из-за нее все мы стоим сейчас на крыше. Пришло время искупить вину.

– Он прав. Не ты должна была остановить его, Сорэйя, а я, – подала голос Таминэ, глядя на Сорэйю, а затем обратилась к Азэду: – Сделай это. Сделай то, что должен был сделать тридцать лет назад.

Сорэйя хотела было проигнорировать слова матери, однако Парвуанэ положила руку ей на плечо и обратилась к ней так, чтобы никто другой ее не услышал.

– Она оказывает тебе услугу, – пояснила Парвуанэ, и Сорэйя поняла, о чем та говорит.

От Азэда их отделяла лишь Таминэ, и она готова была принести свою жизнь в жертву, лишь бы дочь смогла положить конец величайшему врагу их семьи раз и навсегда.