Майкл Мэннинг - Сын кузнеца

— Если вы с самого начала намеревались передать земли мне, то почему ждали до сегодняшнего дня? — спросил я. С тех пор, как я вошёл, я только и делал, и что задавал вопросы.

— Твоя мать полагала, как и я, что ты был в опасности, — просто сказал он.

— Но у меня же были бы стражники, и замок?

— Твоим родителям этого не хватило. Почти все обитатели Замка Камерон погибли той ночью. Я не мог предотвратить повторения чего-то подобного в будущем. Я даже сейчас беспокоюсь, что тебя может постигнуть та же участь, но ты уже не сможешь оставаться как прежде, — сказал он. На миг мне захотелось остаться обычным сыном кузнеца — описанный им мир был слишком большим, слишком опасным. Морту Элдриджу в таком мире было не место.

— Почему нет? — высказал я своё пожелание вслух.

Джеймс ответил:

— До сегодняшнего дня твоей единственной защитой была анонимность, и анонимности более недостаточно. Теперь у тебя есть враг, который однажды будет одним из самых могущественных дворян в королевстве, которому равен буду лишь я, а выше него — только король. Теперь твоя единственная защита — ранг и положение в обществе.

Вынужден был признать логичность его слов, но мне в голову пришло кое-что другое:

— Вы сказали, что «почти» все обитатели погибли. Кто выжил?

— Выжили лишь те, кто был в отъезде, или кто не ел тот ужин. Даже те, кто не ел, были истреблены, когда пришли убийцы. Выжила горстка слуг, укрывшихся по подвалам, а также Отец Тоннсдэйл, который постился, заперевшись у себя в часовне, — ответил он.

— Кто был отравителем?

— Мы так и не узнали. Ничего не осталось. Пожар выжег всё в замке, а немногие выжившие на кухне не работали, — сказал он. Отсутствие доказательств явно донимало его так же, как и меня.

— А убийцы? Что-то же о них должно было стать известным, или о том, кто их послал… — спросил я.

— Мы полагаем, что они были Детьми Мал'гороса, культом одного из тёмных богов. Они захватили Королевство Годо́ддин за много лет до твоего рождения — мы думали, что у них были планы повторить здесь то же самое, но с той ночи они в Лосайоне почти не появлялись. Те немногие, кого мы нашли, были уже мертвы, — вздохнул он. — Но сегодня мы не раскроем никаких тайн шестнадцатилетней давности, у нас есть и другие задачи.

— Например, ваша светлость? — с любопытством спросил я.

— Я полагаю, ты в прошлом году достиг своего совершеннолетия… — он посмотрел на свою жену.

— Мордэкаю шестнадцать, и будет семнадцать почти через две недели, — ответила она. По всей видимости, Дженевив обладала исключительной памятью в том, что касалось дней рождения. В Лосайоне совершеннолетие наступало в шестнадцать.

— Очень хорошо, Мордэкай, я дарую тебе титул и земли завтра вечером, после чего сразу же проведём церемонию коммендации, — улыбнулся он мне.

— Я ошеломлён, ваша светлость, — потрясённо сказал я. Кто бы мог подумать, что он будет действовать столь стремительно?

— Пожалуйста, зови меня Джеймсом, когда мы наедине. А теперь тебе следует пойти и отдохнуть. Маркус планирует утром охоту на кабана, и для неё тебе понадобится свежая голова, — похлопал он меня по спине, ведя к двери. Высунувшись в коридор, он крикнул: — Бенчли! Веди писцов. Сегодня мы работаем допоздна!

— Благодарю вас, ваша све… Джеймс, — поправился я. Он кивнул, и я обнаружил, что иду обратно в свои покои в состоянии глубокого шока. Я едва осознавал, что было вокруг меня, и чуть не влетел в Пенни, заворачивая за угол. Её сопровождала Роуз Хайтауэр.

Увидав меня, Пенни взвизгнула совершенно неподобающим для леди образом. Сперва казалось, что она даже не хотела встречаться со мной взглядом. Она на моей памяти никогда не была робкой, застенчивой, но в последнее время она через многое прошла, поэтому я решил, что это могло быть понятным.

— Пенни! Слава богам! Я тебя везде обыскался! — сказал я, с облегчением схватив её за руки: — Мне нужно с тобой поговорить, — одарил я её своим самым серьёзным взглядом.

Моё внимание привлекло лёгкое покашливание, и я осознал свою ошибку:

— Прошу прощения, Леди Роуз, я забылся. Надеюсь, вы сегодня в добром здравии.

— Не нужно извинений, я не могу винить джентльмена, настолько очарованного при виде своей прекрасной дамы, — понимающе улыбнулась она мне, и я начал было возражать, но она продолжила: — А это что? — спросила она, глядя на мою накидку. Пенни тоже её заметила:

— Морт? — превратила она моё имя в вопрос.

— Трудно объяснить, и это — ещё одна причина, по которой мне нужно с тобой поговорить, но — не самая важная, — сказал я, но у меня не получалось привлечь её внимание. Она смотрела на Роуз.