Майкл Мэннинг - Сын кузнеца

Пенни проскочила мимо него, и выбежала из комнаты. Мои глаза наконец-то приспособились к более тусклому свету, и я увидел, как Марк таращится на меня с порога. Я первым признаю, что сцена выглядела неважно. Кровать была в полном беспорядке, одеяло по-прежнему лежало на полу. Диван перевернулся на бок. «Так и знал, что это был диван», — подумал я про себя.

— Это была Пенни? — спросил он, обводя всё взглядом.

«Ох, проклятье! Так и знал, что он именно о ней говорил прошлым вечером, и ситуация выглядит плохо». Мои мысли понеслись вскачь.

— Всё не так, как выглядит.

— А как именно всё выглядит? Что ты гоняешь прислугу по своей спальне, задёрнув шторы в середине дня? — спросил Марк. Он, похоже, был обижен, но не настолько сильно, как обиделся бы я, если бы кто-то браконьерствовал на моей территории. — Слушай, Морт, мы оба уже давно знакомы с Пенни, но она недавно через многое прошла. Тебе не следует создавать ей проблемы. Я хотел тебе раньше сказать, но она не так давно потеряла свою Маму, и с тех пор…

Очевидно, я был обречён переходить в этой жизни от одного недопонимания к другому:

— Нет, нет, нет! Я объяснял ей мою ситуацию, и это её расстроило.

Мне потребовалось почти десять минут, чтобы описать случившееся. Это прошло бы быстрее, если бы он не имел обыкновения прерывать меня:

— Так ты вернулся прямо сюда, и сразу же забыл о нашей договорённости подождать? — покачал он головой.

— Ну, в целом — примерно, да, — сказал я со своей самой очаровательной улыбкой.

— Ты же понимаешь, что мне пришлось сказать отцу, что мы вчера пили допоздна, и что ты вырубился, перебрав вина? — ответил он, подчёркнуто игнорируя моё подавляющее обаяние.

Это выбило у меня почву из-под ног:

— Он наверное теперь думает, что я — пьяница, а?

— Я в этом сомневаюсь, Морт, но он определённо думает, что ты не умеешь пить, — одарил он меня злорадной ухмылкой. — Идём, я сказал Отцу, что приведу тебя до того, как начнут прибывать наши высокородные гости, — закончил Марк. Поскольку я уже был одет, мы направились к двери, но я всё же задержался, чтобы снова поставить диван на ножки.

Когда мы вышли, он обернулся ко мне:

— И если я ещё раз увижу, как ты гоняешь Пенни по своей комнате, вылетишь отсюда со свистом. С другими горничными я бы простил, но Пенни — особая.

— Чёрт, я же сказал, что всё не так было!

Марк мне подмигнул:

— Я знаю, просто забавно видеть тебя в таком смятении. Знаешь, если подумать… если бы это случилось с какой-нибудь другой горничной, то я не думаю, что это недопонимание так бы сильно тебя волновало.

— А это что должно означать, — огрызнулся я в ответ.

— Ничего, друг мой, совсем ничего, — положил он руку мне на плечи, и мы пошли вниз по коридору. Ну, он попытался положить — я всё ещё был выше его, так что ему пришлось удовлетвориться похлопыванием меня по спине.

Моя аудиенция с Герцогом прошла примерно так, как я и ожидал. Он не придал значения тому, что я спал допоздна, списав это на «юношескую невоздержанность», но я всё же был уверен, что разочаровал его. В любом случае, он позаботился о том, чтобы я был в курсе, что и он, и Герцогиня собирались преувеличивать мой социальный статус. Как Марк уже говорил ранее, я должен был представляться путешествующим учёным, и избегать вопросов о том, какое именно место я занимаю в обществе; со своей стороны, они будут отводить вопросы высказыванием о том, что я был каким-то дальним родственником.