Майкл Мэннинг - Отрезанный мир

Рука её отца нагрелась — нагрелась настолько, что начала обжигать ей кожу; Айрин ахнула, когда посмотрела на него, и увидела, что его тело стало меняться, превращаясь в камень. Он предостерёг её об этом, поэтому она произнесла быстрое заклинание, чтобы защититься от обжигающего жара.

Земля дрожала где-то минуту или две, прежде чем снова успокоиться, а потом Айрин увидела пылающий белый фонтан, ударивший в центре того места, где раньше стоял донжон. Соприкасаясь с воздухом, фонтан шипел, разбрасывая во все стороны искры и наполняя воздух резким запахом. Айрин произнесла очередное заклинание, выстроив щит, который должен был не только защитить её от случайных искр, но и фильтровать воздух, сохраняя его достаточно чистым для дыхания.

Разум её отца почти уплыл. Стоявшая рядом с ней каменная статуя была лишь следом — в ней содержалась лишь крошечное количество того, чем он стал, — но Айрин продолжала цепляться за неё — не только рукой, но и своим сердцем, и разумом.

— «Я всё ещё здесь, отец. Не забывай меня».

Ответа не было, но светящийся фонтан жидкого металла стал выше, взбираясь в воздух подобно золотой змее. Он извивался из стороны в сторону, и части его начали застывать, оставляя красно-оранжевые металлические формы. Из земли лилось всё больше и больше металла, и прямо у неё на глазах начали медленно формироваться кости массивного здания.

Минуты слились в часы, и высокая конструкция из жара и металла всё росла. Айрин устала, её ноги начали слабеть. С течением дня она опустилась на колени, продолжая держаться за статую, и жалея, что ей не пришло в голову пописать до того, как всё началось.

В конце концов металл остановился, и воздух заполнил треск, когда появилась новая субстанция. Она была ярко-оранжевой, с чёрными вкраплениями — жидкий камень. Он тёк вверх и вокруг металлического каркаса, заполняя оставшиеся в нём промежутки. Солнце постепенно катилось к горизонту, а донжон продолжал обретать форму.

Когда каменная часть закончилась, луна уже висела высоко в небе, и Айрин решила, что они уже почти закончили — но это был ещё не конец. Ей захотелось расплакаться, когда в дюжине точек вокруг нового донжона начали подниматься песок и почва.

— «Отец, я устала. Я не выдержу больше», — безмолвно взмолилась она ему, но снова не получила ответа.

Песок и земля накрыла всё — но не оставалась на месте. Она двигалась, смещаясь, сдавливая под собой каменного левиафана. Луна зашла, мир накрыла тьма, но нечеловеческий отец Айрин неустанно продолжал работу.

В какой-то момент нужда прошла к Айрин, постепенно сменившись чувством жажды и голода. Что-то пошло не так. Она это знала. Процесс не должен был занять так много времени. Она всё ещё чувствовала присутствие в камне странного интеллекта, но не могла точно сказать, был ли это ещё её отец. Если его не стало, то виновата в этом была она сама. Её работой было поддерживать скрепы Мордэкая с его человечностью.

К тому времени, как песок стал отступать, отступая в землю и оставляя после себя сверкающее чёрное здание, настал рассвет. Айрин уже было почти всё равно. Сидя на земле рядом с каменной колонной, некогда бывшей её отцом, она чувствовала себя лишённой надежды. Её рука онемела и тупо ныла из-за того, что она так долго держала её поднятой — но истинная боль была в её сердце.

Она не справилась. «Мама, прости. Я не смогла. Теперь и его тоже не стало». Мир затих, Айрин склонила голову и закрыла глаза. Через некоторое время она потеряла сознание.

В какой-то момент кто-то нашёл её. Айрин ощутила, как её поднимают, обнимая сильными руками. Её лицо защекотали длинные волосы, а открыв глаза, она наконец поняла. «Я вижу сон».

Её мать, с выражением заботы на лице, несла её на руках. Айрин глядела на неё, думая: «Если это — сон, то я пока не хочу просыпаться».

В конце концов Пенни остановилась, и встала на колени, положив Айрин на холодный каменный пол.

— Прости, милая, я хотела отнести тебя домой, но не могла найти путь. Похоже, старого входа больше нет. Донжон полностью изменился. Отдохни здесь, пока твой отец не вернётся.

— Я потеряла его, Мама. Он не может вернуться, — печально сказала Айрин. — Я потеряла вас обоих.

— Не говори глупостей, — сказала Пенни, гладя дочь по голове. — Он вернётся, обещаю. Ты всё сделала правильно.

— Это ведь всего лишь сон, да? — сказала Айрин.

Пенни кивнула:

— Да, но иногда сны так же важны, как и реальный мир. — Она села рядом с дочерью. — Ты ела?