Майкл Мэннинг - Возвышение и мятеж

— Зачем ты здесь? — спросил я. — Тебе следовало быть с ними.

Его выпивка наконец прибыла, стакан лучшего от МакДэниела, и он быстро её употребил. Морщась, что было вызвано отнюдь не виски, он ответил:

— У меня были на то причины. — Сменив тему, он вернулся к своему предыдущему вопросу: — Настоящий вопрос в том, зачем тыздесь?

— Я слишком устал, чтобы лететь, а круги не работают, — объяснил я. — Что случилось с Элэйн и Сайханом?

Прибыла вторая порция, но на этот раз Чад сунул её мне:

— Выпей. Тебе оно понадобится.

Я был не в настроении для выпивки, но сделал, как он сказал, не став спорить. Как только жжение прошло, я действительно почувствовал, как ослабло напряжение в моих плечах. От второй порции я отказался, и он наконец принялся излагать увиденное. Его рассказ занял какое-то время, хотя он и ограничивался минимумом слов. Он почти ничего не сказал про своё пребывание в Айвэрли, помимо упоминания о том, что нашёл там Роуз. Вместо этого он сосредоточился на своей встрече с Джорджем и устроенной ими в конце концов засаде.

— Пацан чуть не убился, но спас мою задницу, — сказал Чад. — Они заполнили воздух каким-то туманом, из-за чего я многое из случившегося не мог видеть. Когда Джордж увидел, что они сделали с Элэйн, это его просто сломало.

Через некоторое время прояснилось, но я остался ждать. Я знал, что этот сукин сын ещё не закончил. — Чад приостановился, и под пристальным взглядом Данаи выпил ещё стакан. — Хотя я и смотрел, всё произошло так быстро, что мне потребовалось несколько секунд на осознание происходящего. Этот ублюдок вышел из ниоткуда, и порубил Мёйру на части во мгновение ока.

Он это сказал так небрежно, что я едва не подавился:

— Чего-чего?

Он поднял ладони:

— Притормози. Она в порядке. Позже я выяснил, что это на самом деле была не она, а просто очередная уловка, которую выдумали твои дети. — Чад состроил кислую мину. — Ебучая магия. Жаль, Сайхану так не повезло.

Потом наступила полная жопа. Драконы опускались с неба, и один из них хреначил камнями им по рылам. Эта бешеная сучка, с которой столкнулся Джордж, насела на Грэма с Алиссой, по-моему. Там всё слишком закружилось, чтобы можно было всё видеть. Другая женщина набросилась прямо на тех, кто поймал тебя в том ящике, но Сайхан ей помешал.

Он уже был полумёртвым, но она помогла ему стать мёртвым до конца… — Его голос внезапно надломился, и он опустил голову. Когда он снова заговорил, я не мог видеть его лица: — Надо было быстрее действовать. Это я должен был сдохнуть. У того верзилы был повод жить дальше, а я… я даже не заслуживаю здесь быть.

Что я мог на это сказать?

— Он и сам был не особо добродетельным, — вставил я.

Чад поднял взгляд. Его глаза были красными и припухшими, а лицо искажено горем:

— Он был хотя бы человеком чести, и не убил и вполовину столько же, сколько убил я. Люди, которых он убивал, хотя бы знали, что это он. Три четверти тех, кого я укокошил, даже не знали, что вот-вот умрут, не говоря уже о том, кто это сделал. А что их вдовам потом говорили? «Эй, Тэд умер этим утром. Он был очень храбрым, сидел себе на месте, а потом какой-то мудак всадил ему стрелу в горло».

Даная посмотрела мне в глаза. Мы с ней не знали, что сказать. Через некоторое время я нарушил молчание:

— И что ты теперь будешь делать?

Чад одарил меня больной улыбкой:

— Упьюсь до смерти, если смогу у этой девицы умыкнуть ключ от погреба, — ответил он, бросая взгляд на Данаю.

— Будь я проклята, если тебе позволю! — огрызнулась она в ответ. Сперва я подумал, что это она бросила походя, но она подалась вперёд, и схватила его за грудки, после чего наклонилась, и впечатала ему в губы до стыдобы слюнявый поцелуй. Некоторые из клиентов в зале присвистнули.

Охотник откинулся на спинку, когда Даная его выпустила, а потом оглядел зал, прежде чем снова посмотреть на неё:

— Я думал, мы держали это между нами, девочками, — тихо сказал он. — Это ж все сейчас видели.

— Да будто мне не плевать, — выплюнула она в ответ.

Чад вздохнул:

— Ты всё ещё молодая, девонька. У тебя ещё вся жизнь впереди. Ты не…

— Мне за сорок, осёл ты этакий! — огрызнулась она.

Он на миг принял озадаченный вид, наверное потому, что ей было под тридцать, когда он впервые с ней познакомился.

— Быть того не может, — начал он.

— Я лучшие свои годы потратила, приглядывая за этим богами забытым баром, — добавила она. — Глядя, как ты и все остальные пьяницы в этом городе, входили в эти двери. Так что завязывай со своей брехнёй про пой возраст и про то, что мне делать с моей жизнью. — Когда он начал было отвечать, она подняла палец: — Отныне ты либо пьёшь со мной, либо не пьёшь вообще, понял?