Майкл Мэннинг - Возвышение и мятеж

— У меня хотя бы хватило манер поздороваться, прежде чем тебя убить, — сказал Тирион, наблюдая за тем, как лицо охотника медленно становилось красным, а затем пурпурным.

— Пожалуйста, — взмолилась Даная. — Не знаю, что у вас за ссора, но не надо его убивать, пожалуйста.

Тирион немного посмотрел на неё, будто впервые увидев, затем подошёл к ней, чтобы осмотреть свою пленницу:

— Это что, твоя женщина, Мастер Грэйсон? — спросил он, протянув руку, и подняв пальцем её подбородок. Когда охотник не ответил, он оглянулся: — О, верно, ты же задыхаешься.

Внезапно снова получив возможность дышать, Чад сделал несколько больших, тяжёлых вдохов:

— Не впутывай её в это. Она просто официантка. Я её почти не знаю.

— Тогда ты не будешь против, если я изучу её немножко поближе, — прокомментировал Тирион, позволяя своей ладони спуститься вниз от подбородка Данаи, и сдавить ей грудь. Её голова дёрнулась в сторону, когда она попыталась вырваться.

— Я же сказал оставить ей в покое! — закричал Чад, заставив сто слегка дёрнуться, когда он бросил свою силу против удерживавшего его щита.

Тирион отошёл от Данаи, и на его лицо медленно наползла лёгкая улыбка, когда он снова посмотрел на Чада:

— Я так и думал.

— Просто убей меня, мудила, — выругался охотник. — Если тебе этого надо, мне плевать.

Тирион остановился, на несколько секунд полностью замерев, и глядя в глаза охотника, который некогда попытался его убить:

— Ты ведь действительно хочешь, чтобы я это сделал, верно? Ты воистину желаешь смерти.

— Нет! — закричала Даная.

Подняв палец, бывший Герцог Западных Островов запечатал Данае губы, но не стал лишать её способности дышать:

— Ты, может, и думаешь, что я пришёл сюда убить тебя, Мастер Грэйсон, но наша сегодняшняя встреча — чистое совпадение. Конечно, я совсем не против прервать твоё жалкое существование, но теперь, видя твоё крайнее отчаяние, мне хочется оставить тебе жизнь. Это — единственный способ заставить тебя страдать, по-настоящемустрадать.

Чад обнаружил, что удерживавшая его сила внезапно исчезла, но прежде чем он смог вскочить со стола, голос Тириона предупредил его:

— Я держу её жизнь в своих руках. Не испытывай моё терпение.

Охотник промолчал, яростно глядя на своего противника полным злобы взглядом.

— Сходи за своим луком, Мастер Стрелок, предпочтительно — за тем же, из которого ты стрелял в меня, и зачарованные стрелы принеси, сколько осталось. — Подойдя к Данае, Тирион отпустил её, и мягко опустил вниз, пока её стопы не коснулись пола, после чего подвёл её к пустому столу, где и уселся, показав ей на свои колени: — Присядь, — сказал он ей.

Даная беспомощно смотрела на Чада, медленно садясь Тириону на колени, и слегка вздрогнула, ощутив, как его рука обняла её талию.

— Ах ты гнойный шавкоёб. Тронешь её, я… — предупредил Чад.

— Я уже её трогаю, Мастер Грэйсон, — ответил Тирион. — Скорее принеси то, что я хочу — и никакого вреда она не получит. Если задержишься, то я могу заскучать, а тебе этого не захочется, поверь мне.

Чад ушёл, и оказавшись снаружи, он побежал домой. К сожалению, его тело взбунтовалось почти сразу же, после нескольких дней надругательств. Он споткнулся, и сблеванул на улицу, прежде чем с трудом подняться на ноги, и поспешить дальше. Он бежал сколько мог, а когда не мог — труси́л, но ему потребовалось почти пятнадцать минут, чтобы добраться до его домика. Возвращение отняло ещё больше времени, как он ни старался.

Вернувшись, он обнаружил, что снаружи вместе с Эддардом собралась маленькая толпа горожан, приглушённо переговаривавшихся.

— Возвращайтесь по домам, — сказал им Чад. — Этот человек убьёт вас всех, если ему вздумается. — Но задерживаться для спора с ними он не стал.

Неся свой боевой лук и двенадцать сделанных для него Мордэкаем стрел, Чад вошёл в «Грязную Свинью». Его голова раскалывалась от боли, и он лишь надеялся, что смерть его будет быстрой.

К его вящему облегчению, обстановка не сильно изменилась с момента его ухода. Даная всё ещё сидела у Тириона на коленях — её лицо было застывшим, а спина — прямой. Она всё ещё была одета, и он не видел никакой крови или видимых ран.

— Я принёс, что ты хотел. Давай уже заканчивать, — сказал Чад, кладя лук и зачарованные древки на стол.

Тирион столкнул Данаю со своих колен:

— Уходи, малышка, и тех, кто снаружи, предупреди, чтобы не входили.

Она с написанными на лице отчаянием и страхом бросила взгляд на Чада, но тот лишь кивнул: