Майкл Мэннинг - Окончанельное искупление

— Я просто хотел убедиться, что ты поймёшь.

— Нет, — добавила она. — Я имела ввиду не это. Когда я сказала, что не хочу в этом участвовать, я имела ввиду, что не хочу знать.

— Что?

— Я уже проходила через подобное, и тогдашняя моя причастность всё ещё наполняет меня виной. Я не хочу участвовать в этом. Если будешь настаивать на том, чтобы довести это до конца, то я не хочу знать. Забери у меня это знание, оставь меня невинной, — объяснила она.

«С технической точки зрения, если ты согласишься сейчас, то ты — всё равно соучастница, даже если потом не вспомнишь об этом», — заметил мой саркастичный внутренний голос. Я решил, что этим ситуацию не улучшить, поэтому решил держать эту мысль при себе:

— Я не думаю, что смогу создать заклинание достаточно узконаправленное, чтобы стереть из твоего разума только это знание.

— Тебе и не нужно, — осторожно сказала она, — ты можешь это приказать, помнишь?

Я сразу же понял. Связывавшие её чары контролировали её разум в той же полноте, что и её тело. Хотя я никогда не думал о том, чтобы применить их таким образом, я знал, что она была права.

— Ты уверена? — снова спросил я, чтобы прояснить ситуацию.

— Я дам тебе слова. Тебе просто нужно повторить их, и превратить в приказ.

После короткого обсуждения я дал ей перо и бумагу, чтобы убедиться, что приказ я произнесу именно так, как она хотела. Когда она закончила писать, я быстро пробежал написанное глазами, прежде чем спросить:

— Ты действительно хочешь вот эту часть в конце?

— Да.

— Ладно, — сказал я. — Мойра Сэнтир, силой связующих тебя чар я приказываю тебе забыть то, что ты видела и слышала сегодня в этой комнате. Ты не подумаешь отнестись с подозрением к тому времени, которое мы провели вместе, и не будешь спрашивать об этом меня или кого-либо ещё. Когда в будущем в какой-то момент станет известна правда, ты предположишь, что участвовал в этом лишь я. Ты ни за что не будешь подозревать участие Гарэса. Если ты разозлишься на меня за это в то время, то простишь меня через несколько дней.

Я вывел её в коридор, внимательно наблюдая за ней, поскольку она выглядела так, будто у неё кружится голова.

— Странно, — сказала она, — я чувствую себя иначе. Что случилось с эйсаром?

Она озадаченно огляделась.

— Я сказал тебе перелить его в приготовленный мной сосуд, — сказал я, огибая правду. — Я думаю, ты сделала это слишком быстро. В конце ты потеряла сознание. Помнишь?

— Вообще-то нет, — ответила она. — Вполне возможно, что быстрая потеря эйсара может вызвать потерю памяти, — добавила она, предоставляя собственную отговорку.

— Возможно, ты права, — согласился я. Однако внутри я горевал, ибо всё получилось так, будто часть её умерла, даже если не стало лишь часа её жизни. Это как никогда убедило меня в том, что мой план сработает. «Воспоминания — основа того, из чего мы сделаны, их потеря равносильна смерти».

— Это Сэр Харолд Симмонс, миледи, — объявила старшая горничная Роуз Торнбер.

— Благодарю, Анджела. Я его ожидала, — ответила Роуз. — Пожалуйста, проведи его в гостиную.

Анджела неодобрительно сжала губы. Ей никогда не нравилось видеть Леди Роуз, встречающуюся с каким-нибудь мужчиной в одиночку, пусть даже мужчина и имел положение Сэра Харолда, однако она была достаточно умна, чтобы не высказывать своё мнение:

— Хорошо, миледи.

Несколько минут спустя Сэр Харолд нашёл её в гостиной. Как и предполагало название этой комнаты, она была украшено разнообразной удобной мебелью для усаживания гостей, в основном — креслами, хотя был там и диван, и покрытый искусной резьбой стол, создававший центр помещения. Именно там обычно подавали чай.

Хозяйка дома сидела на довольно жёстком стуле в боковой части комнаты, её спина была прямой, за исключением естественного изгиба её позвоночника. Черты её лица и её тёмные волосы лишь делали чёрную ткань её платья ещё более привлекательной. Она встала со своего места, чтобы поприветствовать Сэра Харолда:

— Я вижу, вы сочли необходимым изложить свои доводы лично, — сказал она скорее как вызов, а не как приветствие.

Харолд взял предложенную руку, и склонился над ней, едва не касаясь губами тыльной стороны ладони. Поцеловать её было бы оскорблением, учитывая разницу в их положении. Он задержался в этой позе дольше, чем было необходимо, чтобы оказать дополнительное почтение вдове своего учителя.

— Благодарю за то, что согласились увидеться, Леди Хайтауэр, — начал он. — Я посчитал необходимым лично высказать свои мысли.