Грин Элис - Алмарэн

— А Ханне ты об этом сказал? О разрешении?

Грегори тоже усмехнулся.

— Она тогда долго кричала «Почему?! Я ведь старше его на год! Это он под моей ответственностью, а не я под его!»

— Похоже на нее.

Мне требовалось принять непростое решение. Хотя Ханна давно все для себя поняла. Она любила его. Возможно впервые. Так еще и ответно. Если я скажу «нет», что мне очень хочется, она до конца жизни не пустит меня на порог своего дома. Но, скорее всего, будет жива. Ладно, предположим, она его любит. Но этот моряк? Где гарантии, то он не бросит ее одну в своей стране. Она ведь не вернется тогда. И погибнет. Моя единственная кровь.

— Я люблю ее, — сказал в итоге я, осушая свою кружку, — она вся моя семья. Я не могу ее просто так отпустить с тобой.

Он кивнул кучерявой головой.

— Понимаю, на твоем месте, я бы тоже не доверял мне.

— Но, — я удостоверился, что трезв, и пиво отменное, — она любит тебя. Я не имею никакого права держать ее здесь. Тут она несчастна. Здесь у нее нет никакого будущего. Думаю, поездка с тобой, лучшее, что с ней случится за все это время. Так что я даю свое согласие. Но знаешь, я приеду к вам через год, и если с ней что-то случиться…

— Она плачет уже неделю, с тех пор, как я сделал ей предложение, потому что не хочет оставлять тебя одного. Ханна очень тебя и впрямь любит. И я даю тебе сейчас свою клятву — что никогда не причиню ей вреда. И если она захочет, всегда сможет вернуться домой. Через год мы сам приедем сюда, в гости. Я знаю, она долго без тебя не выдержит.

Что-то очень сильно защемило в душе. Защипало в глазах. Может пиво дало в голову. Но мне стало так неприятно и как-то… больно. Ты эгоист, Рэн. Да, теперь ты не сможешь приходить в ее домик на опушке, проносить шкурки и мясо. Тебя не будет встречать радостная улыбка и объятия, никто не накормит вкусным мясом. Айден и Клио тоже будут грустить. Почему, так недавно появившись, она исчезает?

Черт возьми, она будет счастлива! Пока я гулял по лесу с Алмой, она страдала одна, торгуя цветами на холодной улице, заклейменная и угнетенная. Теперь у нее есть шанс, на счастье. На семью, на детей и радость. На счастливую старость. На прекрасную, человеческую жизнь. То, чего никогда не будет у меня с Алмой.

Ты эгоист, Рэн.

Мы уже вернулись в дом Ханны. Праздник вот-вот должен был начаться.

— Я уже отправил письмо семье, что намерен жениться. Они рады, что я, наконец, остепенюсь. Правда неженатую ее везти домой будет неуважительно по отношению к ней, поэтому мы обвенчаемся в местной церкви. Ты с Алмой должны быть обязательно. А уже на родине мы сыграем настоящую свадьбу, пышную, громкую. У меня три младших сестры. Думаю, Ханне скучно не будет.

— Три сестры? Я бы такого не пережил.

Мы сели за стол, где еще осталась кружка Грегори.

— Еще секунда! — отозвалась из спальни Ханна.

Прошла, правда, не секунда, но вышла она быстро.

На ней было зеленое платье в пол, с длинным рукавом. На подоле вились словно лозы, словно вышитые черной ниткой, а на рукавах, тоже этой же ниткой, были пришиты кружева. Зеленый пояс украшали вышивки красных роз.

Дорогая, скоро ты сменишь это плате на свадебное.

Она нетерпеливо переглядывалась с Грегори, и когда тот с улыбкой кивнул, внезапно бросилась мне на шею.

— Ох, Рэн! Спасибо! — я чуть не упал со стула, крепко обнимая ее за тонкую талию.

И тут же заплакала мне в плечо, как маленькая девочка. И не понятно, от радости, или от скорого расставания.

— Я буду скучать по тебе, сестренка.

Думал, успокою ее этим. Но она зарыдала еще громче и сильнее.

Вдруг, дверь спальни скрипнула, и из нее, робко оглядываясь, вышла Алма.

Не знаю, что сделала с ней Ханна, но я ее почти не узнал. Черные волосы были собраны на самой макушке в узел, а передние пряди обрамляли скулы. Она была в красном платье, с широким поясом, рукава свободно струились вниз, чуть касаясь кончиков пальцев. Подол был прямым, чуть волнистым. Она напоминала девушку с одной из страниц моих книг о востоке. Даже глаза, синие, сверкали как никогда прекрасно.

На шее я заметил белый, с рисунками цветов шарф.

Я так пристально смотрел на нее, что она испугалась.

— Что-то не так? — думаю, Алма еще хотела добавить «Я выгляжу не как человек?», но в присутствии Грегори умолчала.

— Нет, — я взмахнул рукой, чуть не задев отстраняющуюся сестру, — тебе идет.

— Идет?! — Ханна снова начала на меня злиться, что было куда лучше, чем ее слезы, — да она прекрасна, бессердечное ты создание!