Джордан Ривет - Художница проклятий [litres]

– Нет, – в отчаянии произнесла Брайер. – Пожалуйста, не плачь.

Ребенок заплакал еще громче.

– Пожалуйста, успокойся.

Плач был пронзительным и эхом разносился по ущелью, становясь громче с каждым вдохом.

Брайер никогда в жизни не было так страшно. Она лихорадочно огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы успокоить ребенка. Ее окружали только камни и вырванные с корнем деревья.

– Я не знаю, чего ты хочешь, – она попыталась напеть колыбельную, но песня вышла больше похожей на рыдания. – Пожалуйста, малышка. Я пытаюсь унести тебя как можно дальше от опасности. Мне нужно, чтобы ты помогла мне.

Ее просьбы не возымели никакого эффекта. Вероятно, малышка была голодна, и Брайер ничего не могла с этим поделать. Ей придется снова проклясть девочку, чтобы та заснула, но Брайер боялась, что не сможет нарисовать миниатюрное проклятие в темноте. Когда ребенок заплакал громче, Брайер зарылась лицом в одеяло и начала всхлипывать. Это была катастрофа. Их найдут и поймают, и все усилия, все жертвы Арчера, Мэй и остальных будут напрасны, когда девочка окажется в лапах у Ларка. Брайер попыталась сделать что-то хорошее, и снова потерпела неудачу. Она не смогла удержаться от разрушений. Она не могла спасти это крошечное, невинное существо. Она не могла быть ничем иным, кроме как дочерью своих родителей.

Шум двигающегося тела донесся до Брайер, заглушая крики ребенка. Камни скользили под чьими-то тяжелыми шагами. Художница подняла голову, оскалив зубы, готовясь защищаться, и обнаружила, что смотрит прямо в морщинистую слюнявую морду.

– Шериф!

Огромный пес заскулил и принялся вылизывать ей лицо. Затем он переключился на ребенка, одаривая своей любовью крошечное создание, которое почти помещалось у него в пасти. Малышка перестала плакать, тихонько икнула и уставилась на пса.

– Что ты здесь делаешь, Шериф? – спросила Брайер. – Ты же должен был охранять лошадей.

Шериф отстранился и бросил на нее укоризненный взгляд.

– Ты прав. Что я такое говорю? Я так рада тебя видеть!

Брайер обвила свободной рукой шею огромного пса, желая снова заплакать при мысли, что направила свое проклятия прямо в хозяина и друга Шерифа. Как она объяснит ему, куда пропал Арчер? Однако пес напомнил ей, что она не одна. Она нашла новую семью и пока еще не была готова отказаться от нее.

– Шериф, мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

Пес с любопытством посмотрел на нее. Брайер сделала вид, что не заметила сомнения в его взгляде, когда объясняла ему, чего она от него хочет.

Когда Арчер открыл глаза, он был сильно разочарован тем, что Эстебана не было рядом, чтобы спеть ему исцеляющую колыбельную. Каждый сантиметр его тела болел, и он боялся, что сломал спину во второй раз за последние два часа и, возможно, еще и пробил себе голову. Должен же быть предел тому, сколько раз это может произойти за день.

Он попытался сесть, и никто не ринулся ему на помощь. Пыль, дым и стоны заполняли коридор. Арчеру потребовалась минута, чтобы понять, что большинство стонов издавал он сам.

Его отец сидел на полу в дюжине шагов от него, и его лицо было залито кровью из глубокой раны, рассекавшей его лоб. Он был окружен своими солдатами, которые прилагали совместные усилия, чтобы не дать своему господину истечь кровью до смерти. Кровью, которая также текла в жилах Арчера и которая хлестала из-под ладоней солдат.

Арчер хотел сбежать прежде, чем другие поймут, что он очнулся, но сначала ему нужно было встать, а это оказалось слишком трудно сделать. Он ощупал свое покрытое пылью тело, пытаясь определить расположение ран. Ему казалось, что болело все тело. Опять.

Однако на этот раз его спина, судя по всему, не была сломана, и он сумел кое-как принять вертикальное положение и прислониться к ближайшей стене, пытаясь понять, что происходит вокруг. Огромный кратер расколол каменный пол недалеко от него, в том месте, где извергалось проклятие Брайер.

«Брайер».

Детали последних событий возвращались к нему. Арчер, его отец и Драйдены столкнулись с Брайер и Мэй в восточном крыле. Брайер среагировала быстрее всех, упав на пол, чтобы нарисовать проклятие, которое уничтожило половину коридора. Мэй бросилась бежать. Арчер был слишком занят тем, что падал от ударной волны, чтобы увидеть, куда она убежала.

Он вспомнил печальные глаза Брайер прямо перед взрывом. Она видела, как он бежит к ней, и решила все равно дорисовать проклятие. Это было хорошо. Арчер был готов напасть на Сиршу до того, как она доберется до Брайер и Мэй, но проклятие Брайер с легкостью справилось с надвигающейся угрозой и, возможно, отбило ему несколько внутренних органов.