Полина Люро - Феникс. Маги [СИ]

― А почему ты до сих пор зовёшь отца ― дядей?

― Не привык ещё. Но ты же знаешь, как я его люблю. Только благодаря ему мы все живы и… наконец, дома, ― от этих слов Алекса у меня потеплело на сердце.

― Знаю, мой старший брат ― самый крутой, но, честно говоря, такой мямля, сил нет. Ладно, я ― в душ, а потом валим в то, вчерашнее кафе.

― Ты же сказал, что не голоден.

Мика рассмеялся.

― А причём тут еда? Заметил, какие там официанточки? Просто улёт…

Представил, как согласно хмыкнул Алекс и, улыбнувшись, развернулся, чтобы уйти, но тут Мика продолжил разговор.

― Кстати, племянничек, поработай над собой и постарайся называть Феникса отцом. Ему наверняка обидно, хоть он этого и не показывает. Знаешь, я никому не позволю его обижать, даже тебе, хоть ты мне и друг. Ладно, встречаемся через пятнадцать минут у дома.

Я быстро «слился» со стеной, боясь быть пойманным с поличным, и увидел, как ребята вышли из комнаты.

Алекс проводил Мику взглядом и, совсем как я, почесав в затылке, негромко пробормотал ему вслед:

«Тоже мне, заботливый дядюшка! Если что, мы ― ровесники. Обойдусь и без дурацких советов, умник нашёлся. Может, я и хочу назвать Феникса папой, а язык ― не слушается. Мне самому от этого нехорошо, мог бы и не напоминать, дубина рыжая…»

В это время в холл влетел запыхавшийся Роми и повис на шее у Алекса.

― Привет, братишка! Нас в школе задержали, везёт же тебе ― уже не надо туда каждый день ходить, а мне ещё столько лет мучиться…

― Вот бедняга! Сочувствую, но помочь не могу. Ученье ― свет, а мы, как никак, светлые маги, ― засмеялся Алекс.

― Издеваешься? А куда это вы с Микой собрались, я всё слышал. В кафе? И меня с собой возьмите. Сам же говорил, что мы ― одна банда, к тому же, есть хочется… ― и он выразительно погладил живот.

Невольно услышал, как хмыкнул сын: «Что, дядя Мика, официанточки, говоришь, понравились? Я тебе устрою».

― Ладно, Роми, пойдёшь с нами, пусть это будет сюрпризом для нашего общего друга .

Роми хитро посмотрел на Алекса.

― Опять поцапались? Хочешь, чтобы я «ненароком» обернулся в Чудика? Для тебя ― могу, ты только кашляни… Но перед Дани за последствия сам будешь отвечать, лады?

Алекс обнял мальчика.

― Конечно, братишка…

Они вышли, а я, отлепившись от стены, подумал, что лучше снова отправиться в путешествие в неизвестный мир, чем вести себя как последний дурак. Дани прав, говоря, что у меня неважно получается жить в семье, о которой так давно мечтал. Слишком уж привык к одиночеству. Да ещё Мари…

Стоило подумать о ней, как «снежная королева» вышла из кухни, поправляя фартук, и улыбнулась так, что мои печальные мысли бесследно улетучились.

― Феникс, ты что такой грустный, никак не привыкнешь? Понимаю, ― она нежно обняла меня и поцеловала.

― Мари, пожалуйста, ― я осторожно отодвинулся, ― когда же ты, наконец, определишься: кого из нас двоих выберешь ― Дани или меня? ― моё сердце снова пустилось в бешеный галоп.

Мари поправила светлую косу и вздохнула.

― Не торопи меня, Феникс! Ещё не решила, вы оба мне очень дороги. Не хочу никого терять, я ― жадная…

― Ну, конечно. Уже полгода выбираешь, ― мне было совсем не до шуток.

Она засмеялась, снова обнимая меня.

― Ну что тут поделать, у ведьм свои странности. Потерпи, скоро скажу…

― Обещаешь?

― Конечно, мой милый, ― она погладила уже заметный животик, ― в этот раз точно будет девочка. Хватит с нас мальчишек, с ними одни неприятности.

Я вздохнул: опять одни обещания, да сколько же можно? В это время вошёл Дани, и Мари улыбнулась ему.

― Мальчики, обед почти готов. Через десять минут приходите в столовую. Детей не зовите, они все сбежали, опять будут безобразничать.

Дани только усмехнулся.

― Ну и что, им так досталось в последнее время, пусть теперь развлекаются.

Мари нахмурилась.

― Ты их слишком балуешь, так из них вырастут настоящие бандиты.

― Они уже взрослые, кроме Роми, конечно, и умеют постоять за себя, это же хорошо, ― влез я, но Мари и Дани так на меня посмотрели… Не знаю, может, всё дело было в элементарной ревности. Ведь «моя королева» по-прежнему оставалась женой брата и, похоже, не собиралась с ним разводиться.

Мари прижалась к Дани, что-то шепча ему на ухо. Тогда я не подозревал, что, наконец, пришли долгожданные бумаги о разводе, и они собирались сделать мне сюрприз.

А получилось кое-что другое. От одного только вида уходящего из комнаты брата, обнимающего за талию любимую женщину, меня затошнило от отвращения. Это было какое-то безумие: «Что со мной происходит? Как только я посмел чувствовать подобное к Дани? Вот придурок! Пора просто признаться себе, что мне здесь не место.