Полина Люро - Феникс. Маги [СИ]

Сгорая в странном пламени, моё тело таяло, превращаясь в туман. Но при этом мне всё ещё казалось, что я шепчу в ужасе: «Папа, не умирай!» ― и вижу врывающихся в комнату Атли и Феникса, мгновенно превратившего Болли в горстку пепла. А потом всё исчезло, меня не стало.

Я открыл глаза и услышал голоса рыдающей мамы и пытавшегося её утешить Феникса. Высунулся из-за невысокого комода, за которым почему-то сидел совершенно голый. Это меня чертовски смутило, и, дёрнув за портьеру, висевшую рядом, замотался в неё на подобие римской тоги.

Этот шум заставил всех обернуться в мою сторону, и, робко выглянув из своего укрытия, пробормотал:

«Мама, не плачь, я ― живой, только одежда куда-то пропала».

Она, не переставая плакать, бросилась мне на грудь, потом по очереди меня стиснули в объятьях Феникс и Атли, что-то повторяя радостными голосами. Но я отодвинул их, не слушая, потому что видел перед собой только лежащего на полу отца и опустился рядом с ним на колени. Осторожно коснулся его волос и погладил их.

― Папа, просыпайся, со мной всё в порядке: странный огонь не убил меня, пожалуйста, посмотри…

Кто-то взял меня за плечи, заставив встать. Я обернулся ― передо мной стоял незнакомый светловолосый парнишка моего возраста.

― Алекс, твой отец тяжело ранен, Феникс позаботится о нём. Надо найти Роми, ты же знаешь, где он?

― А ты кто? ― я чувствовал, как слёзы не дают мне дышать.

― Мика, младший брат Феникса. Надо торопиться, Алекс. Отведи нас с Атли к малышу.

Я кивнул, вытирая рукой слёзы, и посмотрел на Феникса безумным взглядом:

«Ты должен спасти папу, слышишь? Отвечаешь мне за него», ― он кивнул, и только после этого я вместе с Микой и Атли помчался за Роми. Бежать было очень неудобно: постоянно цеплялся ногами за заменившую мне одежду портьеру, то и дела норовя упасть, но это совершенно меня не заботило, все мысли были только об отце. Атли знал дорогу в зверинец, и вскоре мы были на месте.

Чудик бегал по вольеру в ожидании нас, и как только увидел, не стал задавать лишних вопросов, сразу превратившись в ребёнка. Мы развернулись к выходу, но тут путь нам преградил целый отряд магов. Атли толкнул нас в боковой проход:

― Бегите и не спорьте, я задержу их, вы нужны родителям, ― и мы послушались его, оставив одного против всех . Уже убегая, я услышал взрывы и человеческие крики, даже попытался остановиться, но Мика не дал мне этого сделать:

«Мой брат и твой друг жертвует ради нас своей жизнью, уважай его решение, идём».

И силой потащил нас с Роми. В тот момент я плохо соображал ― не каждый же день сгораешь заживо, и поэтому не смог сопротивляться. По дороге нас встретила мама, поняв всё без слов. Она прижала нас к себе, окружив странным туманом, и через мгновение мы стояли перед вращающейся воронкой перехода.

― Нет! ― закричал я, ― никуда не пойду без отца!

Она с состраданием посмотрела на меня, но сурово сжала губы:

«Не закатывай истерику, сын, о нём позаботится Феникс, а я ― о вас. Мы так решили: вы ― дети, самое главное в нашей жизни. Не спорь со мной, Алекс, возьмитесь за руки и идите вперед».

Мика решительно подтолкнул нас к переходу, пройдя через который я упал на незнакомый ковёр. Мама лежала без сознания, Мика сидел на полу и гладил по голове плачущего Роми. Я валялся рядом с ними, разглядывая узоры на стенах. В комнату вбежали Джек с Луизой и с оханьем бросились нас обнимать. В моих глазах застыли слезы, но ни одна из них не пролилась на щёки. В ту минуту мне надо было бы плакать от счастья, ведь мои мучения, наконец, закончились. Это был мой мир , но, не в силах радоваться, я сжался в комок, повторяя снова и снова: «Отец, Атли», ― и не мог вздохнуть…

Нас вели по тёмным коридорам памятной мне тюрьмы, и я ждал, когда же начнётся спуск за железную дверь, где находились печально известные катакомбы. Семнадцать лет назад я уже бывал там, спасая Джека, и впечатления от прошлого посещения этого места остались самые ужасные. Но, на удивление, нас повели в другом направлении. В небольшой комнате стояли две клетки, словно специально предназначенные для нас с Дани. Кроме соломы и ведра в них ничего не было.

Я сразу почувствовал, что металл, из которого были сделаны решётки ― не простой, значит, одних наручников им показалось мало. Похоже ― это тюрьма для особенных узников . Дани поместили в соседнюю клетку, и я не только мог его видеть, но даже разговаривать с ним. Тюремщики закрыли комнату и оставили нас.