Николай Ярыгин - Последний хранитель [litres]

Тропа делала поворот, и я вдруг услышал голоса за поворотом. Осторожно выглянув из-за скалы, я увидел двух тонгирцев, играющих в кости на ровной площадке среди нагромождения осколков скал. Видать, одурев от безделья, воины вообще плюнули на службу. До них было метров пятнадцать, очень не хотелось стрелять, чтобы не всполошить остальных, кто знает, сколько их тут. Я достал нож и сюрикен, нож взял в правую руку, а звездочку в левую. Ну, с богом, подумал про себя, вдруг почему-то вспомнив бога своего мира. Резко выскочив из-за скалы, я метнул нож, а потом и сюрикен. Нож точно вошел в горло одного из воинов, а вот звездочкой почти смазал, она рассекла не горло, а щеку второго. Он заорал, и я понял, что задуманное получилось лишь наполовину, выхватил пистолет и выстрелил во вскочившего на ноги воина.

А затем бегом кинулся к посту, выдернул нож, обтер его об одежду убитого врага и осмотрелся. Метрах в ста стояли две юрты, и там сновали тонгирцы, несколько человек кинулись бежать к посту, но, увидев незнакомца, то есть меня, остановились и повернули назад. Тропа к ним шла на подъем, и быстро к ним не добраться. Вдруг из-за юрт выскочил драгон, а рядом семенил поводырь в своем черном балахоне, наверное, за юртами были еще какие-то строения, отсюда не видные. К этим двоим присоединились еще с десяток воинов, и они не спеша двинулись ко мне, изредка постреливая из луков.

– Мари, спрячься и не высовывайся, я тебя потом позову, – не успел я это сказать, как рядом со мной упало тело, я скосил взгляд. Принцесса лежала рядом и сжимала в руках кинжал. Я чуть не выматерился, ну принесла ее нелегкая, и что теперь делать, не дай бог стрелой зацепят.

– Лежи не шевелись, – приказал я и посмотрел, где сейчас противник. Те были еще далеко, стрелять – только зря расходовать боеприпасы. Поэтому я достал обойму и добавил два патрона, один перед этим я загнал в ствол, внимательно наблюдая за противником. Вот они пересекли воображаемую черту, и я, тщательно прицелившись, выстрелил и с удовольствием отметил, что один упал, ранен он был или убит – не важно. Снова прицелился и выстрелил, и снова попал. Тут драгон ускорился, но я прозевал этот момент, потому что Мари приподнялась, чтобы посмотреть, что происходит. Так что мне пришлось орать, чтобы лежала и не двигалась, пока не разрешу, и силой укладывать ее на место. Когда посмотрел в сторону врага, эта ящерица была уже метрах в пятнадцати. Я стал всаживать в нее пулю за пулей, но попасть в глаз никак не мог. Вот уже она рядом – пять метров, три метра, наконец я попадаю ей в глаз, и она падает, чуть не сбивая меня с ног. Левой рукой, в которой у меня меч, я перечеркиваю фигуру поводыря, и он безжизненной куклой замирает рядом со своей зверушкой. Стреляю в набегающих тонгирцев, крутясь как волчок – один, второй, третий выстрел, после четвертого боек сухо щелкнул, и я, отбросив пистолет, выхватил второй меч. С последними тремя я не церемонился: блок, удар, труп, и так три раза. Наконец враги закончились, я осмотрелся и устало вытер пот, присел рядом с лежавшей принцессой.

– Серж, можно мне приподняться? – попросила она.

– Можно, – прохрипел я, в горле ужасно першило и страшно хотелось пить. Почему-то ужасно болели бедро и бок. Я посмотрел на ногу, бедро с внешней стороны было пробито насквозь стрелой, в горячке боя я даже не заметил ранения. Рядом заохала Мари, расширенными глазами смотря на мою ногу. Теперь, когда возбуждение схватки отступило, я почувствовал дергающую боль в бедре и сильную ноющую в ребрах. Наверное, успел где-то приложиться, так что и сам не заметил. Кое-как с помощью Альва-Мари снял рюкзак, достал свой самогон, облил им место ранения. И, обломив наконечник и оперение, выдернул стрелу, при этом сам чуть не лишился сознания. Затем отхлебнул из фляги и полил на рану, зашипел и, скрипя зубами, достал последний шприц с антибиотиком и вколол себе, затем Мари перевязала полотном мне рану, и я попытался встать. Попытка прошла удачно, я подобрал пистолет и стал набивать обойму патронами, никто ведь не знает, что там еще может быть впереди. Закончив, вставил обойму в пистолет, поднялся и осторожно похромал с принцессой к жерлу вулкана, до которого еще было метров триста, и все на подъем.

Наконец мы достигли цели, вот оно, жерло, заросшее кустами, довольно полого опускающееся к середине каверны. Альва-Мари достала из-за пазухи восьмиконечную звезду, почему-то сейчас переливающуюся всеми цветами радуги, поднесла к губам, поцеловала и, размахнувшись, бросила артефакт в вулкан. Мы постояли, посмотрели, что будет дальше, вдруг внизу начал вспухать какой-то белесый шар, и подсознание заорало, что надо убираться как можно скорей и как можно дальше.