Коллектив авторов - На своей земле

Вечер незаметно сменялся ночью, аккорды становились всё заковыристее. Наконец Джо, сильно сутулясь, вытянул из гитары единственную ноту и замер, прислушиваясь к её отзвукам. Он напоминал одержимого. Маклауд перестал дышать. Вот сейчас, сейчас… волшебство…

Дверь взорвалась грохотом. Ритмом даже не пахло, сплошной нахальный напор.

Джо зыркнул налитым глазом и рявкнул невнятное, но страшное в сути своей ругательство. Дункан сам не понял, как очутился у двери. Знакомое покалывание, ну как же без этого?

— Бар закрыт, — сообщил он поверх цепочки как можно дружелюбнее и убедительнее. Несомненно, это был тот самый малёк, который оказался чуть сообразительнее и настырнее, чем рассчитывал Митос. В спину Дункана почти ощутимо упиралось молчание гитары. Рукоять катаны, казалось, сама нашла его ладонь.

Сопляк был ещё и изрядно пьян. Он осклабился и со словами: «И ты сгодишься!», перерубил цепочку очень недурным мечом. Такой же новодел, как и его хозяин, но сталь и заточка приличные.

Стараясь не думать, как всё плохо, Дункан сперва постарался вытеснить грубияна за порог, на опустевшую улицу, и запереть дверь, но сообразил, что шума от этого будет только больше. Отступил. Малёк радостно шагнул, прыгнул в ловушку, считая, что победа в кармане. Он был неплох, этот наглый пьяный мальчишка, и чем-то напоминал Ричи. Такого, пожалуй, не удалось бы просто отлупить. А убивать не хотелось. Митос принял боевую стойку, но вмешиваться не спешил. Зачем? У малька не было шансов, он уже и сам понял, что сильно зарвался, но спасительный страх на его лице сменился треклятым гибельным упрямством.

— Брось оружие! — крикнул Дункан, не особенно рассчитывая на результат, но всё-таки попробовать стоило.

Малёк ожидаемо запыхтел и усилил натиск. Но он уже выдыхался: скорость, привычная для Маклауда, для него была высоковата. Он швырнул табуретку, поддев её носком туфли, но, конечно, промазал. В Дункана промазал, а так, в целом, куда-то попал. Звон стекла заглушил звон стали. Джо орёт. Фу-ты, как неловко получилось, слово же дал, что всё будет тихо… Если ещё чуть-чуть этого дурака вымотать, можно будет выбить…

Хитроумным планам сбыться было не суждено. Негодующий вопль Митоса слился с приглушённым треском выстрелов. Мир вспыхнул, кувыркнулся через голову и пропал.

Гитара за стеной пела райской птицей. Ликование и восторг.

Митос закряхтел и отковырял себя от линолеума. Поскольку в баре Джо он знал все закутки, то и этот опознал без запинки. Кладовая. Вообще-то их было две, рядом. В одной хранились вёдра-тряпки и прочая санитарно-гигиеническая утварь, а во второй — консервы и продукты, не требующие холодильника. Ему досталась та, что с консервами. Угол коробки со шпротами в масле впивался в бок. Значит, вёдра слева.

Митос потряс головой, изгоняя шумы, неизбежные при возвращении. В левую стенку неуверенно поскреблись. Так и есть, Присутствие ощущалось чётко.

— Мак? — негромко позвал Митос и потеснил шпроты. Горестно обозрел испорченную рубашку.

— Нет, — застенчиво отозвались из тряпочной кладовки. — Моё имя Горт, Дэн Горт.

— Лучше бы ты, Дэнни, в спортзал сегодня сходил, — с досадой сказал Митос, даже не думая представиться в ответ. Рубашку эту он любил, хорошая была рубашка.

— Что это было?

— Это было то, что когда старшие просят, надо молча отвалить. Джо, если пишет музыку, совсем дурной делается. Даже я не знал, что настолько дурной, потому что, в отличие от некоторых, у меня хватило ума не проверять.

— Но он же человек. Смертный.

— Ну и что? Конечно, смертный. Очень хороший человек, мы давно дружим.

— Охренеть можно. Он точно твой друг?

— Да.

— Он в тебя выстрелил, я успел увидеть!

— Он знает, кто такие Бессмертные. Мы ему мешали музыку писать. Он предупредил.

— Но…

— Головой вертишь? — Митосу разговор уже надоел. В животе требовательно забурчало. — Вот и верти дальше. Шуметь не советую. Двери надёжные, сам проверял, так просто не выбьешь.

Дэн заткнулся, потрясённый, видимо, до глубины драчливой души. Гитара пела и плакала.

Митос нашёл на полке запасную поварскую куртку, обтёр подсыхающую кровь дырявой майкой и переоделся. Телефон в кармане брюк уцелел, и он набрал знакомый номер. Мак ответил сразу же.

— Ты где?

Дункану достался малый зал для ВИП-персон. Залом это помещение назвать можно было только в порыве клинического тщеславия, но комнатка уж всяко побольше кладовки. И диван есть. Дункан тоже не был настроен на долгие беседы. Удостоверившись, что с приятелем всё в порядке, он нажал отбой.