Аннетт Мари - Бессмертный огонь

— Сокровища… Изанаги.

— Мы одолели его храм, его подчиненных, его барьеры и защиты. Зачем нам бояться его?

Юмей отвернулся от нее. Его крылья раскрылись, черные перья превратились в ленты силы. Женщина расправила свои крылья и сделала их такими же.

— Я запрещал вам нападать на храм, — его голос вдруг стал тихим, опасно тихим.

— Вы не оставили мне выбора. Я знала, что вы не позволите нам умирать там, я знала, что вы сильнее, — женщина расправила плечи. — Вы забыли блеск победы, господин. Вы лишь сидите в этой комнате и смотрите, как проходят времена года, позволяете другим дайтэнгу делать так, как им вздумается. Вам пора пробудиться. Им нужно увидеть вашу силу, вашу власть. Миру нужно увидеть это снова!

Юмей смотрел вперед, он стоял спиной к дайтэнгу.

— Ты слепа и глупа. Я запрещал атаковать храм не из-за того, что победа была недосягаема, а потому что это разрушение для нас.

Женщина отпрянула на шаг, ее рот открылся.

Он повернулся к ней, неумолимый гнев сделал выражение его лица ледяным.

— Мы победили только из-за того, что Изанаги не в этом мире. Но он спустится и в отместку за нашу победу — за мое нападение на его драгоценный храм — он уничтожит меня и все, что мне принадлежало. Мои земли, мои армии. Моих генералов.

— Мы… мы не проиграем…

— Проиграем. Он уничтожит все. Иначе ёкаи решат, что можно нападать и грабить ками и их слуг, — он оскалился. — Он погубит всех, кем я командую, кого защищаю, потому что ты ослушалась меня!

Она отпрянула из-за его хищной ярости.

— Почему тогда вы присоединились? Почему не дали нам умереть?

— Было уже слишком поздно.

Тени в комнате сгустились, трепетали и плясали, собираясь вокруг него, как живой плащ. Он шагнул к женщине, его движения были медленными, плавными, как у хищника. Он обхватил рукоять на ее бедре и вытащил короткий вакидзаши из ножен с металлическим звоном.

Ее щеки побледнели.

— Господин?

Его лицо было без эмоций, беспощадным. Он протянул ей рукоять.

— Тебе выбирать, Сабуро.

Она судорожно вдохнула.

— Господин, вы не… вы бы не…

— Ты предала меня. Ты не заслуживаешь даже этого шанса сохранить честь.

На лице женщины проступила решимость.

— Я сделала выбор. Я сделала это ради вас, чтобы ваши дайтэнгу — и вы — помнили о вашей силе.

Он повернул вакидзаши в руке, и лезвие теперь было направлено на ее незащищенный живот. Ее взгляд метался от лезвия к его лицу, ее челюсть дрожала.

— Ты не оставила мне выбора, — сказал он.

— Юмей…

Он ударил лезвием по ее животу. Кровь брызнула на татами, женщина рухнула на пол, зажимая рану.

Эми прижала ладони ко рту, голова кружилась. Юмей стоял над павшей женщиной, кровь капала с его меча, он поднял оружие во второй раз, лезвие замерло над ее шеей. Эми отвела взгляд, зажмурившись, она отчаянно хотела, чтобы этот кошмар закончился.

Нет. Не кошмар. Воспоминания Юмея.

Поняв это, она вспомнила канашибари на груди Юмея, тянущуюся к ней. Она оказалась очарована ёкаем, она видела прошлое Юмея вместе с ним.

Стук привлек ее внимание к комнате. Юмей бросил вакидзаши у неподвижной дайтэнгу. Он отошел от нее, снял броню с плеч и отшвырнул. Он остановился у колонны и повернулся к закату за дверьми балкона, он стоял спиной к убитой им женщине. Прижав руку к колонне, он склонил голову и опустил плечи, признавая поражение.

— Пострадал из-за женщины, Тэнгу?

От звука этого голоса Эми перестала дышать.

Юмей развернулся. В комнату прошел гость. Изящная белая одежда с длинными рукавами, расшитыми огнем, развевалась вокруг него. Длинные белые волосы были свободно связаны за шеей красным шнурком, лисьи уши возвышались над головой.

— Инари, — прорычал Юмей.

Глава 4:

Эми заставила себя вдохнуть и содрогнулась от дыхания. Инари.

Она не могла представить Широ в такой изысканной, величественной одежде, но Инари носил ее без намека на самоуверенность. Его волосы были длиннее, чем у Юмея, ниспадали почти до пояса.

Она склонилась сильнее, глядя на него, но не могла сосредоточиться на его лице, даже на рубиновых глазах или метках на щеках. В этом воспоминании-сне Юмей не помнил лица Инари, ведь даже сильные ёкаи не могли в точности помнить облик Кунитсуками.

— Итак, — продолжил Инари насмешливым тоном, остановившись у тела на полу, — твоя милая дайтэнгу напала на храм Изанаги, ты бросился за ней и обрек этим все жизни, зависящие от тебя. Как благородно.

— Как ты уже явно подслушал, — едко ответил Юмей, — я присоединился к ней, потому что было слишком поздно. Управлял я атакой или нет, но Изанаги в мести разбираться не будет.