Игорь Конычев - Черные стрелы 2

— «Вы даже не представляете», — подумала Элисса, вспомнив, как оказалась на улице.

Девушка и сама представать не могла, чтобы с ней случилось, не встреть она свою наставницу — Мэлис Вороное перо, одну из лучших воровок Арстерда, теперь ушедшую на покой и решившую встретить старость в уютном домике на окраине столицы. На самом деле, Мэлис до старости было довольно далеко и, как считала Элисса, той просто надоела вся суета и она решила отдохнуть. В любом случае, девушка считала наставницу второй матерью и была ей бесконечно благодарна за то, что та помогла ей выжить в этом мире. От теплых воспоминаний о Мэлис, Элисса едва не улыбнулась но, вовремя вспомнив о роли, натянула на лицо скорбную маску, доверительно прошептав монахине:

— Мне приходилось делать ужасные вещи. Но я… больше не хочу так жить! — Спрятав лицо в ладонях, девушка тихонько заплакала и ее плечи мелко задрожали.

— Тише, девочка, тише, — незамедлительно принялась успокаивать девушку Сара, даже не догадывающаяся, что ее в очередной раз провели. — Тебе здесь ничего не угрожает.

— «Если бы», — с тоской подумала Элисса, вспомнив пугающего спутника барона Гирса.

Пришедшая следом мысль о том, что головорезы барона сделают с этим чудесным местом, слово раскаленным прутом обожгла девушку. Она знала — ее наниматель из тех людей, что не останавливаются ни перед чем. Если он потеряет шанс свершить задуманное тихо, то примет более жесткие и решительные меры.

— Пусть твое прошлое останется вне этих стен, но частичку его тебе все же придется принести и сюда — твое имя. Как тебя зовут, милочка? — вежливо спросила сестра-хозяйка.

Еще до того, как подойти к воротам монастыря, Элисса придумала себе другое имя, но сейчас, уловив в словах монахини какую-то иронию судьбы, она представилась по-иному:

— Матушка, упокой Альтос ее душу, назвала меня Милой.

— Прекрасное имя, дитя. Оно очень подходит тебе. — Тепло улыбнувшись, Сара добавила. — Следуй за мной, Мила.

В молчании монахиня провела Элиссу по узкому мосту, перекинувшемуся через весело журчащий ручеек, убегающий куда-то под стены монастыря, заросшие ровными кустарниками и плющом. На одно из перил моста села яркая птичка. Наклонив крохотную головку, она принялась разглядывать людей глазами бусинками, совсем не боясь их приближения. Когда Элисса протянула к ней руку, птаха, что-то возмущенно чирикнув, взмахнула крыльями и унеслась прочь, теперь облюбовав низкую ветвь нависшей над ручьем ивы.

— Многие сестры приходили к нам в таком же состоянии что и ты, — медленно произнесла Сара, скорбно вздохнув и подняв глаза к небу. — Разбитые, потрепанные жизнью, почти лишенные надежды, они будто по велению самого Альтоса устремляли свои стопы в это святое место. Я верю, что всемилостивый Бог наш направил и тебя. Но, так же как Он помог тебе отыскать этот путь, ты сама должна понять, подходит ли он тебе. Уверена ли ты, что желаешь провести остаток жизни в служении Альтосу вместе с нами?

— Да! — не задумываясь, с напускным пылом и решительностью ответила Элисса.

На самом деле она никогда в жизни не приняла бы подобного решения. Девушка привыкла всегда и во всем бороться до конца, словно кошка, когтями цепляясь за свою свободу и независимость. Запереться за стенами монастыря, отрешившись от всего и вся — это точно не для нее. Главное, чтобы этого не поняла сестра-хозяйка и остальные монахини.

— Я вижу твою решимость. Она ярким пламенем горит в твоих глазах. Но… — при этих словах Сары, сердце Элиссы замерло в груди. — Но, — повторила монахиня, ласково глядя в зеленые глаза девушки, — мы должны дать тебе время все обдумать. Поживи здесь, с нами. Почувствуй дыхание этого места. Ощути на себе взор владыки нашего Альтоса и, если ты почувствуешь, что жаждешь подобной жизни всей душой — оставайся. Если же нет — ты сможешь уйти в любой момент. Я не желаю, чтобы ты приняла слишком поспешное решение, ведь пути назад уже не будет. Ты это понимаешь, Мила?

— Понимаю, — кивнула Элисса, чувствуя, как с ее души свалился один из камней — если не придется постригаться в монахини, то так даже лучше. Главное сделать дело, прежде чем все зайдет слишком далеко, а потом быстро улизнуть из монастыря. Если все пройдет гладко, то монахини даже не поймут, что случилось. Если…

— Тогда пойдем, я покажу тебе кельи и то место, что станет для тебя домом, по крайней мере, на какое-то время, — улыбаясь, Сара повела молодую девушку за собой, вглубь принадлежащих монастырю земель.