Игорь Конычев - Черные стрелы 2

Небольшой корабль плавно качался на легких волнах, разбивающихся о его покатый борт с неровной надписью «Счастливчик». Краска давно выгорела на солнце, так что прочитать название корабля можно было только с трудом. Но это обстоятельство не слишком-то заботило матросов, споро заносящих на палубу тяжелый сундук. Доски трапа прогнулись и слабо завибрировали в такт шагам двух загорелых вооруженных мужчин в легкой броне, протяжно заскрипев под их весом.

— Осторожнее там! — сурово прикрикнул на моряков грузный старик, сверля их злым взглядом маленьких широко посаженных глаз. — Только попробуйте уронить груз — я с вас три шкуры спущу!

— Не нервничай, Триг, — успокоил старика стоявший рядом мужчина. Кареглазый и широкоплечий, он возвышался над собеседником, скрестив руки на груди и подставив морщинистое лицо свежему ветру, дующему с широкой реки Лориан.

— Это не тебе голову снимут, если что с сундуком случится, Тул, — недовольно проворчал Триг, промокая блестящий лоб грязным платком, засаленным настолько, что он больше напоминал половую тряпку. — Честное слово, хоть сам плыви с вами.

— Все будет нормально, — терпеливо произнес Тул, почесав правое предплечье, на котором красовалась поблекшая от старости татуировка пехотинца — меч и щит. — Довезем все в целости и сохранности.

— А если прознал кто? — торопливо шепнул не унимающийся Триг. Бывшему пехотинцу, своей правой руке, он доверял во всем и всегда, так что не боялся размышлять вслух при Туле. — Боязно что-то мне. Неспокойно…

— Коли прознал кто, то сделаем так, чтобы забыл. Навсегда. — Широко улыбнувшись, Тул продемонстрировал собеседнику ровные белые зубы.

Лишь немногие знали, чем раньше занимался вышибала из «Полосатого кота» и какие дела он проворачивает сейчас. Бывший пехотинец с возрастом не утратил былой сноровки и не боялся при случае браться за меч, итак не залеживающийся в ножнах.

— Парни у нас крепкие. Они не только канаты тянуть, да пиво хлестать умеют. С дюжиной умелых рубак не так-то легко справиться. Да еще и он с нами, — кивком головы Тул указан в сторону стоящего на самом краю причала человека.

Облаченная в драный плащ с накинутым на голову капюшоном фигура, неподвижно застыла у самой воды. Потерянный взгляд зеленых глаз был устремлен к слабым волнам, которые ветер неспешно гнал по тускло мерцающей глади воды к самому горизонту. За спиной у мужчины висели два наэрских клинка в кожаных ножнах, колчан со стрелами и жуткого вида длинный лук из какого-то странного дерева темного цвета.

Мужчина стоял неподвижно и его плащ черным пиратским парусом хлопал на ветру. Он смотрел куда-то вдаль, словно видел что-то недоступное взглядам остальных. Новым, более сильным порывом, ветер сорвал капюшон с головы мужчины и заиграл его темными волосами, разметавшимися по плечам. Бледное, заросшее бородой лицо выглядело отрешенно, почти безжизненно и только ярко зеленые глаза казались поразительно живыми.

— Жуткий он, все-таки… — взглянув на стоящего в отдалении мужчину, Триг поежился, хотя дующий ему в лицо ветер был теплым и приятным, с легкой примесью речной свежести. Осенив себя знамением Альтоса, толстяк снова стал стирать выступивший на лбу пот, стараясь не смотреть на фигуру в черном плаще.

— Он доказал, что заслуживает внимания. Парни, которых он раскидал словно щенков, до сих пор стонут от синяков, и ссади, а один, и вовсе, не может оторвать зад от кровати. Зачем ты вообще вздумал его испытывать? Неужто не разглядел, как он двигался, когда прикончил тех двух дезертиров?

— Разглядел, — помрачнев, отозвался Триг.

Зрелище, действительно, вышло захватывающим, пусть и мимолетным. Каких-то три скупых движения и два трупа на полу — это, и правда, впечатляло. Поначалу Триг даже подумал, что из столицы кто-то подослал к нему убийцу и был очень рад, когда понял, что ошибся. Пусть этот Тенро и действовал как профессионал, к гильдии ассассинов он отношения не имел. Он, вообще, был ничейным и поэтому его значимость для дела Трига только возросла. Вновь вспомнив первую встречу с одетым в черное незнакомцем, старик задумался.

Пожевав обветренные губы, он задумчиво произнес:

— Как он их расписал, я очень хорошо разглядел, потому и решил еще раз все проверить. Глаза-то его в бою видел? Зеленющие и яркие, как у измененных, ну я и подумал…

— Да брось, — отмахнулся бывший пехотинец. — Вечно ты все преувеличиваешь. Обычный, отвоевавший свое паренек, которому теперь некуда вернуться. Я сам таким был и знаю, каково ему сейчас. Да и к тому же — не каждый день узнаешь, что вся твоя семья погибла.