Джон Толкин - Две крепости

Пробудившись, они обнаружили, что во дворе сверкает холодное яркое солнце. Высоко по небу плыли клочья облаков, подгоняемые свежим восточным ветром. Древобородого не было видно, но, когда Мерри и Пиппин мылись в каменной чаше у арки, они услышали его бормотание и пение, и Древобородый появился в проходе между деревьями.

— Хо, хо! Доброе утро, Мерри и Пиппин! — прогудел он, завидев их. — Вы долго спите. Я уже сделал сегодня много сотен шагов. Теперь мы попьем и отправимся на Энтмут.

Он налил им две полные чашки из каменного кувшина, но на сей раз из другого. Вкус у этого напитка был более густым и земным, более материальным, похожим на пищу, если можно так выразиться. Пока хоббиты пили, сидя на краю лежанки, и закусывали кусочками эльфийского хлеба — больше потому, что привыкли жевать за завтраком, чем от голода, — Древобородый стоял, напевая по-эльфийски или на каком-то странном языке, и глядел на небо.

— А где это — Энтмут? — спросил Пиппин.

— Ух, а? Энтмут? — переспросил Древобородый, поворачиваясь. — Это не место, это собрание энтов, а оно в наши дни происходит не часто. Но я добился у многих обещания прийти. Мы встретимся на своем обычном месте, люди называют его Дерндингл. Оно к югу отсюда. Мы должны быть там в полдень.

Вскоре они отправились в путь. Древобородый нес хоббитов на плечах, как накануне. Выйдя со двора, он повернул направо, перешагнул через ручей и двинулся на юг вдоль подножия большого склона с редкими деревьями. Выше хоббиты увидели заросли березы и рябины, а дальше — темный сосновый бор. Скоро Древобородый свернул немного в сторону от холма и пошел по густому лесу, где деревья были больше, выше и толще, чем когда-либо виденные хоббитами. Некоторое время они ощущали слабое удушье, то самое, что охватило их, когда впервые вошли в лес, но скоро это прошло. Древобородый не разговаривал с ними. Он что-то глухо и задумчиво бормотал про себя, но Мерри и Пиппин не могли уловить ни одного слова. Было похоже на «бум, бум, румбум, бурар, бум, бум, дарар, бум, бум, дарар, бум» и так далее с постоянным изменением мелодии и ритма. Время от времени хоббитам казалось, что они слышат ответ: гудение и дрожащие звуки исходили будто из-под земли или от ветвей у них над головой, а может, и от стволов деревьев. Но Древобородый не останавливался и не поворачивал головы.

Шли уже довольно долго. Пиппин пытался считать «энтские шаги», но сбился после трех сотен, когда Древобородый пошел медленнее. Неожиданно он остановился, опустил хоббитов на землю и поднес согнутые ладони ко рту, так что они образовали трубу. Через нее он загудел. Громкое «ху-у-ум, хо-о-ом», как призыв большого рога, полетело по лесу и эхом отразилось от деревьев. С разных сторон издалека донеслись такие же «ху-у-ум, хо-о-ом», и это было не эхо, а ответ.

Древобородый посадил Мерри и Пиппина себе на плечи и пошел дальше, время от времени останавливаясь и посылая свой зов, и каждый раз ответ раздавался ближе и громче. Наконец они подошли к казавшейся непреодолимой стене темных вечнозеленых деревьев. Таких хоббиты никогда прежде не видывали: деревья разветвлялись прямо от корней и были покрыты густой, темной и глянцевитой листвой, похожей на листву падуба. На ветвях было множество почек оливкового цвета.

Повернув налево и обогнув эту изгородь, Древобородый в несколько шагов дошел до тесного прохода. Отсюда вела тропа, сразу круто опускавшаяся в большую лощину, круглую, как чаша, очень широкую и глубокую, окруженную изгородью темных вечнозеленых деревьев. Ровное дно лощины покрывала трава, деревья на нем не росли, за исключением трех очень высоких прекрасных серебряных берез, стоявших в центре чаши. В лощину вели еще две тропы: с запада и востока.

Несколько энтов уже прибыли. Многие спускались по тропинкам, некоторые — за Древобородым. Когда они приблизились, хоббиты с любопытством их рассмотрели. Они ожидали увидеть существ, похожих на Древобородого, как один хоббит походит на другого, во всяком случае на взгляд чужеземца, и очень удивились, когда выяснилось, что это не так. Энты отличались друг от друга, как одно дерево от другого, как береза от бука, дуб от пихты: одни — как деревья одного и того же вида, другие — как деревья разных видов. Здесь было несколько старых энтов, бородатых и согбенных, но крепких. Впрочем, ни один из них не выглядел таким древним, как Древобородый. Были и высокие сильные энты, с чистыми конечностями и гладкой кожей, похожие на лесные деревья в пору расцвета. Но ни действительно юных, ни детей не было. Уже примерно две дюжины стояли на широком травянистом дне лощины, а новые все прибывали и прибывали.