Леонида Подвойская - Тьма

- Здравствуйте, Ирина Сергеевна!

Тот же голос - и разом прошла вся эта мистика. Мальчишка! Любимый мой мальчик, а не Христос и иже с ним. Хотя, и в Христе было много человеческого, правда? И в него, говорят, влюблялись. Или богохульствую? Ай, ладно.

- Здравствуй, Белый, здравствуй!

Максим разжал свои объятия и начал испуганно озираться.

- Ты что?

- Ищу доску.

- Какую ещё…

- Ну, школьную. Сейчас скажете: "Белый, к доске!" Только… Ирина Сергеевна… дневник я дома забыл!

- Ладно тебе, остряк, - шутя потрепала я его по шевелюре. Какие волосы, Господи! Наверное, у жеребёнка грива вот такая же шелковистая. Стоп, стоп, стоп. Не в коня корм.

- Идём за стол. Проголодался, наверное? Издалека?

- Да. Знаете, издалека.

- Там уже журналист твой ждёт. Зачем…?

- Я всё объясню.

По причине жары мы всегда ужинаем во дворе, под деревьями. Уже начали скрипеть цикады, взошла здоровенная, как всегда на юге луна. Стол я накрыла на троих. Мама по причине слабого здоровья, выйти не смогла, да я и не настаивала.

- Ну, мужчины, наливайте. Помнишь, Максим, то самое… Ты тогда мне ещё один фокус показал. Можешь повторить?

- А-а-а, - улыбнулся юноша и, не притрагиваясь руками, передвинул бокалы, а затем и бутылку вина к журналисту. Видимо, даже к таким мелким чудесам надо привыкать, потому что тот испуганно вскочил. Правда, тут же исправил положение - типа поднялся для того, чтобы разлить вино.

- Ну, давай, Макс, тостуй!

- Но почему я?

- Но ты же у нас сегодня главный гость. Долгожданный! - проболталась вдруг я и прикусила язык. Какое ему дело?

- Хорошо. Тогда сейчас и весь вечер - за Вас!

- Коротко и ясно. Присоединяюсь! - тоже встал журналист.

Ужин прошёл в воспоминаниях. И оказалось, всё было не так уж и плохо.

- Лучше ли здесь? Знаешь, Макс, наверное, лучше. Спокойнее. Чем занимаюсь? Держу ларёк. Да, не по специальности. Но зато свободнее. Живу вот здесь. Мама в доме. Мы… я, - во времянке. Да я тебе всё завтра днём покажу. Ты ведь останешься?

- Ну, это как справимся, - туманно ответил Максим. - Спасибо, всё было очень вкусно.

- Ай, всё на скорую руку. Сейчас ещё чай- кофе. Я…

- Пойдём пока в эту твою времянку. На пару слов. Вы, Евгений Николаевич, не обижайтесь, это личное.

- Не сейчас! - возразила я.

- Нет. Именно - сейчас! - твёрдо настоял Макс и я поняла - знает.

Он действительно знал, потому, что молча, без вопросов наклонился над кроваткой, где спал мой Максим Максимович.

- Ты знал? - шёпотом спросила я.

- Узнал, - также тихо ответил Макс - старший. - Спасибо.

- Это тебе спасибо, - решила пошутить я.

- Подожди. Вот, смотри.

Юноша простёр руки над спящим мальчиком. Я видела эти золотые лучи раньше. Теперь они коснулись ребёнка и вдруг отозвались такой же лучистой волной.

- Конечно. Спасибо тебе, - ещё раз повторил Макс, убирая руки.

- Да ладно тебе. Я просто хотела, чтобы ты был рядом со мной. Всегда. А он так на тебя похож! Просто вылитый! И… и…? - вдруг дошло до меня происшедшее.

- Да, и в нём тоже!

- Нет! Нет!! Слышишь. Нет!!!

- Тсс. Разбудишь же.

Максим вышел из домика и направился назад к столу, а я, плача и повторяя "Нет, нет, нет" - за ним. Увидев озабоченный взгляд журналиста, попыталась взять себя в руки.

- Но почему ты это так восприняла? Я что, чудовище какое?

- Нет… просто… я не хочу, чтобы у него… была… такая же судьба.

- Какая же это у меня судьба?

- Несчастная, Максим. Несчастная. Ты ведь после того, как у тебя это проявилось, прости меня, шатался по городам и весям, разбираясь с бандюганами. Пока и сам не погиб на какой-то яхте. Прости, но так писали. Может я чего не знаю.

- Но я… вскочил Максим… Я вылечил и спас… я даже не знаю сколько людей! Об этом разве не писали? Или ты специально, как раньше - побольнее уколоть?

- Нет, что ты, Макс, - примирительно улыбнулась я. - От "Стервозы" уже ничего не осталось. - Я не права. Да, и лечил тоже. Но и убивал, правда? А я не хочу, чтобы мой хоть кого-нибудь, пусть даже по делу…

- Грязь оставим выметать дворникам?

- Да пусть даже и так!

- Хорошо, поговорим и об этом. Позже. Какие вопросы интересуют вас, Евгений Николаевич?

- А… о ком вы сейчас…? - поинтересовался журналист.

- Это - в самом конце, хорошо?

- Ладно. Меня интересует вся ваша жизнь, Максим. Я очень много знаю, много вычислил, но всё же…

- Да, придётся. Судя по образу, который сложился вот… у рядовых читателей, ваша информация, ну не ваша лично, очень предвзята. Я расскажу по порядочку. Потом поймёте, почему.