Unknown: ПРЕВРАЩЕНИЯ ЛЕОНИДА ЛЕОНОВА

Валерий Осинский

ПРЕВРАЩЕНИЯ ЛЕОНИДА ЛЕОНОВА

В русской литературе ХХ века Л. Леонов занимает особое место. Его долгий творческий путь прошел через все этапы сложнейшего исторического развития страны за последние сто лет. Писатель богатого художественного дарования, Л. Леонов постоянно чувствовал интеллектуальный пульс времени. Его оригинальный взгляд на приметы эпохи, ускользающие от взора обывателя, богатый набор художественных приемов, с помощью которых из заготовки замысла он создавал произведения искусства, умение мысленно опередить свое время, за рядовым событием обнаружить закономерности развития общества, объяснить их и предвидеть последствия открытого им явления; посредством художественного слова донести до читателя собственные идеи, так, чтобы они были созвучны чаяниям интеллектуальной элиты не только современников, но и последующих поколений, – все это ставит его в ряд великих мыслителей эпохи. Избрав предметом отображения локальное историческое явление, в каждом из своих последующих произведений он досконально «вырабатывал рудник» темы, так, чтобы и через десятилетия, авторы, решившиеся обратиться к «отработанному материалу» вынуждены были бы довольствоваться случайными крохами иссякшей руды. Поражает колоссальная продуктивность и работоспособность Леонова, особенно в период 20 – 30-х годов, когда за десятилетие им, писателем, не достигшем еще и сорока лет, что в советской литературе считалось достаточно «юным» возрастом, были написаны пять крупных романов, не считая работ «малой прозы» и драматургических произведений. Но и поражает его длительное молчание, когда с 1959 по 1994 год Л. Леонов не опубликовал ни одного нового крупного произведения.

Всякой идее необходима проверка временем. Однако идеи имеют свойство стареть. Тогда о глашатае устаревших истин забывают, если последний останавливается в совеем творческом развитии и не пытается сам критически переосмыслить то, над чем работал долгие годы. Человеческой жизни подчас недостаточно, чтобы исправить собственные заблуждения. Тогда на помощь писателю-философу приходить читатель, которому достается творческое наследие автора. И нужно лишь «отделить зерна от плевел», для того, чтобы выяснить, где преходящие ценности, а где то главное, что определяет масштаб сделанного художником слова.

Творческий путь писателя, как часто утверждалось в советской критике о Л. Леонове, «развивался «пропорционально» последовательному «улучшению» качества леоновского искусства». Его имя было постоянно на слуху читающей публики, его произведения давали обильный материал для исследований литературоведов и критиков, разбиравших тот или иной аспект творчества Л. Леонова в своих статьях, монографиях, книгах и диссертационных работах. Однако «последовательное «улучшение» качества леоновского искусства» ныне показалось бы малоубедительным для интересующегося серьезной литературой человека, чуждого принципам «монументального реализма», если бы в богатом творческом наследии Леонова особое место не заняли, пожалуй, самые сложные его философские произведения – «Вор», первой и второй редакции, и роман «Пирамида».

В «Слове о Толстом» Л. Леонов писал: «Каждый большой художник, помимо своей главной темы, включенной им в интеллектуальную повестку века, сам по себе является носителем личной, иногда безукоризненно спрятанной проблемы, сложный душевный узел которой он развивает на протяжении всего творческого пути».

До публикации «Пирамиды» это заявление можно было рассматривать безотносительно, как взгляд писателя на творческий процесс в широком смысле. Казалось бы, что мог «безукоризненно спрятать» автор «Барсуков», «Вора», «Соти», «Сутаревского», «Дороги на океан», «Русского леса», что было бы еще не досказано в его романах, пьесах и сценариях, чего бы еще не заметили и о чем бы еще не написали исследователи его творчества? В советской критике устоялось мнение, что в своем творческом развитии Леонов двигался «от известной непроясненности эстетических и социальных ориентиров в первых в первых произведениях к овладению основами реализма, завершившимся одним из достижений социалистического реализма – «Русским лесом». «В параллели с этим развитием обычно рассматривалась несколько излишняя и вроде бы неуверенная привязанность Леонова к наследию, к инструментарию Ф. М. Достоевского, приводившая не только к удачной учебе, но и к нелегким оплошностям».