Леонида Подвойская - Тьма

"А ведь прав папуля. Разве не счастье?" - думал Максим, видя посветлевшие лица и первые, сквозь слёзы, улыбки исстрадавшихся родственников.

- Может, вечером? Или вот… сиделкой на ночь. Раньше же можно было? - косясь на Максима, спрашивали у врача присмиревшие женщины. Юноша чуть заметно отрицательно покачал головой.

- Завтра в это же время, пожалуйста. А там посмотрим. Отдыхайте пока. Вам тоже досталось, - распорядился доктор.

А Максим с главврачом направился в отдельный корпус. Оказывается, ни бусы, не перстни, ни кресты не защищают от чувства сострадания к чужой беде и отчаянию. Только уродливая совесть или полное её отсутствие - достаточная броня от этого. Господи! И мы спокойно живём, едим, целуемся, сладко спим, зная, что… Что это вот, рядом! И делаем вид, что не знаем, об этих покалеченных ребятах! И это - не умирающие от голода где-то в Африке! Это вот, здесь, рядом! Очерствели. Или многочисленные войны с революциями истребили генофонд сострадательности? " Не я их туда посылал". Ладно, допустим " туда" - не ты. А вот эти, старые калеки - дети Великой Отечественной? А эти - покалеченные просто "при исполнении"? Неинтересно. Не просто помочь, не просто прочитать, не просто подумать - даже знать неинтересно. Скучно. Вот, поумирали родители, позабыли невесты, наплевало государство, отвернулись от них близкие, не повернулись к ним далёкие. И живут в общем и в собственном аду одновременно калеки, возненавидевшие этот несправедливый мир и ненавидимые обслуживающим персоналом. Ходил, ходил упорный слух, что сразу после войны недолго "даром угощались инвалиды". Быстро очистили от них города, а потом… и… вообще. Но следующие поколения вождей на такое уже не решались. Они не были гуманистами - просто были трусами. И вот, был при этом госпитале такой корпус. Что - то среднее между приютом и больницей для малоо… нищих, короче говоря. Да ещё и он был поделен на два крыла. Для тех, кого ещё навещали и для… "одиноких". Сегодня Максим провёл ночь, исцеляя " брошенных" и к утру завалился в свой номер абсолютно опустошенным. Откуда, из каких времён пришёл мой герой, всё ещё способный к восприятию этой боли, этой несправедливости? Почему не скурвился, не осатанел до сих пор? Неужели, только потому, что принадлежал он уже к новому виду человека? И среди простых смертных такое поведение - аномалия?

Но Макса это сейчас не заботило. Он тупо посмотрел на появившийся на столе букет цветов, упал на койку. Он очень устал, но уснуть сразу не мог. От того, что он увидел, наворачивались слёзы. Как же так? У государства трещит по швам стабилизационный фонд. " Нельзя трогать! Инфляция начнётся!" Из-за того, что вот этих калек накормят досыта? Да простынь поменяют каждый день? или стены покрасят. Или… Или… перед глазами стоял, точнее, лежал "обрубок" без рук и ног с красивым лицом и какими-то пронзительно-васильковыми глазами. Или повернувшегося к стене, ушедшего в себя огарка. Или…нет! я же помогу! Я им всем помогу. Я уже… Благодаря бусам, я вас всех быстро… Эх, Алёна, Алёна. Вот так всё бросить и… Хотя, толку с неё… А почему эти бусы у неё не действуют? Или они у неё не для этого? Как, к примеру, мои крест и перстень? И всё равно, вот так уйти… Ладно. Буду отдуваться один. Опять один. В конце концов усталость взяла своё и Максим уснул.

Стука в дверь он не услышал. Но почувствовав чей-то взгляд, приоткрыл глаза. В номере белела женская фигурка в обычном здесь медицинском халате.

- Что, плохо с кем? - окончательно проснулся юноша.

- Нет-нет, вы извините… вы отдыхайте… - зазвучал смущённый женский голосок.

- Какое там, - вздохнул Макс, подходя к окну. - Пора. Да кто вы и что вы здесь…?

- Я… чтобы… Но дверь была открыта… Я подумала, что никого нет… Вот, мы решили с другими… - она начала что-то выкладывать на стол. - Всё домашнее. Нашим-то ещё нельзя. А вы… Ну, надо же и вам…

- Да что вы! Перестаньте! - кинулся Максим к столу, пытаясь перехватить руку с очередным пакетом. И замер. Где он видел такие глаза? Или не видел вообще? И такое лицо? Нет, и это лицо!

- Вы… - начал было он.

- Да, я, - улыбнулась молодая женщина, - узнали?

- Не в тундре живу. Хотя, и "тундра" вас знает.

- Тундра? - изумилась девушка.

- Неважно. Вы так ворвались… Знаете, все мои друзья в вас влюблены. Ну, платонически, конечно. А на ваш концерт всем классом ездили. В областной центр.

- Всем классом? Это когда же? Ну да ладно. Вы меня знаете. А вы? Кто вы?

- Я… я просто… Максим. А что вы здесь делаете?

- Так просто - "Максим"? И это исчерпывающий ответ? Ладно. Я здесь потому, что мой младший братишка разбился на мотоцикле.