Вера Чиркова - Кадетки

Стало быть, он должен сделать все, чтобы такого не допустить, постановил Карлант Дарве Ульгер и решительно повернулся к королеве.

— Простите мою дерзость, ваше величество, — негромко, но твердо произнес он, — но я не могу искать невесту, пока в этом строю стоит моя сестра.

Маркиз смолк, ничего более не объясняя, однако королева, прожившая во дворце почти двадцать лет, и сама знала, насколько он прав.

— Хорошо, — величественно кивнула она и обратила взор на толпу девушек: — Маркиза Тэрлина Дарве Ульгер, займите, пожалуйста, кресло возле меня.

Стоявшая с дальнего края шеренги девушка тотчас направилась к королеве, но прежде чем снять покрывало, состроила на лице самое беззаботное и радостное выражение, какое только умела. А поднимая рукой ткань, на всякий случай провела краем по щекам, чтобы никто не заметил мокрых дорожек. Хоть и глупо их скрывать — Тэри и раньше не могла сдержать слез, когда провожала взглядом к алтарю Элторны очередную подругу. Да и сейчас всхлипывала вовсе не в одиночку. Но казалось невозможным подойти к креслу королевы, точно зная, что внимательный взгляд разбойника тотчас заметит эти следы.

Однако брата она ни в чем не винила, он прав, да и данное Августе обещание — подсказать Карлу, где искать невесту, — так выполнить намного легче.

— Я на всю жизнь обижусь на всех вас, — прямо заявила младшая герцогиня Сарнская, как только магиня пояснила девушкам суть шутки, — если ему придется полчаса бродить от одной к другой, а всякие Тимулы будут выкрикивать глупые шуточки.

— Но ведь он тебя любит? — недоумевающе нахмурилась Лэйтана. — Неужели не помнит ни одной приметы? Ты ведь можешь подать ему знак!

— Для того чтобы подать знак, — с горечью фыркнула Августа, — нужно сначала о нем договориться. А для этого хотя бы разок встретиться без свидетелей. Ведь у нас даже одного свидания не было!

— Прости, — ошеломленно мотнула головой магиня, — но, по-моему, это немного легкомысленно — вот так сразу бросаться в замужество, как в пропасть со скалы. Неужели тебе не хочется, чтобы за тобой ухаживали, носили букеты, конфеты, колечки?

— Мне двадцать шесть лет, — тихо вздохнула герцогиня, — и все эти годы я была некрасивой и костлявой. И знала, как глупо даже мечтать о букетах и конфетах, но все равно представляла себе эти замечательные вещи. А еще свадьбу и жениха — необязательно богатого, лишь бы не старого и не толстого. Но постепенно мне все это как-то наскучило, а потом… потом моя жизнь резко изменилась. Я стала другой, и у меня появились деньги. Но тут вдруг оказалось, что и мужчина, которого я хотела бы видеть рядом с собой, тоже изменился. Теперь мне хотелось, чтобы он был молодым и статным, но ни в коем случае не холеным, языкатым придворным красавчиком. Мне виделся мужественный и благородный, уверенный в себе мужчина, похожий характером на дядюшку Тайвора. И едва я это отчетливо поняла, как появился Карл. Как раз такой, какого я себе придумала, словно Элторна услышала мои мысли и прислала его в Беленгор. Но, разумеется, лейтенант примчался сам, спасать сестру, а я, едва увидела его и услыхала голос… Ну вот и все.

— Не волнуйся, — твердо пообещала магиня, — я помогу ему. Как только он подойдет ближе, незаметно подтолкну воздушной лианой.

— И Карл тут же выхватит кинжал и начнет ее рубить, — с усмешкой сообщила Тэрлина. — Он же воин. Их так тренируют — все незнакомое может быть только врагом. Пусть он лучше идет вдоль ряда, а кто-нибудь из нас, Бет или я, тихонько подскажет. Публика ничего и не заподозрит.

А теперь она уходит, сообразила Тэри, а Бетриссу уже утащил Лаверно, и значит, подсказать Карлу некому. Девушка решительно сдернула накидку и направилась прямиком к брату.

— Желаю успеха, — приветливо улыбаясь, громко произнесла она и подставила Карлу для поцелуя щеку, а едва он к ней склонился, тихо шепнула: — В бледно-розовом.

— Спасибо, — с искренним облегчением выдохнул маркиз, проводил сестру взглядом и забыл обо всем, вновь поворачиваясь к шутницам.

Но теперь он знал, что искать, и почти мгновенно отыскал пышную оборку цвета майских роз и носок выставленной из-под нее туфельки, постукивающей многозначительно и нетерпеливо.

— Прости, любимая, — ринувшись к Августе, невольно усмехнулся маркиз, — я немного задержался, но это в последний раз.

Остановился напротив, бережно взял за руку и, склонив голову, прижал к губам задрожавшие пальцы невесты. Августа рывком небрежно сбросила покрывало, прижалась щекой к широкому плечу и тихонько всхлипнула.