Стивен Эриксон - Врата Смерти(пер. И.Иванова)

— Будь у меня побольше времени, я бы рассказал вам всю эту историю.

— Мне понадобится всего лишь мгновение.

— Я что-то не понимаю вас, — вздохнул Скрипач.

Старый жрец протянул к нему морщинистую руку с длинными пальцами.

— Достаточно, если ты позволишь мне дотронуться до тебя. Я все узнаю и без твоего рассказа.

Скрипач отпрянул.

— Должно быть, ты боишься, что я небрежно обойдусь с твоими тайнами?

— Я боюсь другого. Мои тайны только добавят вам бед. Не все, что я делал, достойно баллады.

Старик запрокинул голову и рассмеялся.

— Если бы все твои поступки были достойны баллады, я бы охотно отдал тебе эти одежды, солдат. Вижу, просьба моя была неуместна. Прости меня.

Вернулся капитан Турква, неся деревянную шкатулку. Он молча поставил ее перед хозяином. Жрец откинул крышку и достал белую витую раковину.

— Когда-то Рараку была дном моря, — сказал он. — Такие раковины и сейчас можно найти в священной пустыне, если знать местонахождение прежних берегов. Поднеси ее к уху — и ты услышишь неумолчную песнь исчезнувшего моря. Но к ней можно добавить и другие песни.

Жрец пристально поглядел на Скрипача.

— Я говорю о своих песнях силы. Прими этот дар в знак благодарности за спасение жизни и чести моих внучек.

Скрипач с поклоном взял протянутую ему раковину.

— Благодарю вас, странник духа. Ваш дар даст мне защиту?

— В какой-то степени — да, — с улыбкой ответил жрец и вновь сел. — Не смеем больше тебя задерживать, «сжигатель мостов».

Сапер быстро встал.

— Капитан тебя проводит.

Старый жрец опустил руку на плечо гостя.

— Еще раз прими благодарность от Кимлока, одного из странников духа.

Выйдя в прохладу сада, Скрипач рукавом отер изрядно вспотевший лоб.

— Кимлок, — прошептал он. — Надо же!

— Ты был его первым гостем за эти одиннадцать лет, — сообщил капитан Турква. — Теперь тебе понятно, какой чести ты удостоился, «сжигатель мостов»?

— Мне понятно, насколько он дорожит своими внучками, — ответил Скрипач. — Ты говоришь — одиннадцать лет? Выходит, тогда у него в гостях был…

— Железный кулак Дуджек.

— Дуджек тогда вел переговоры о капитуляции Каракаранга, священного города таноанцев. Кимлок, насколько помню, заявлял, что способен уничтожить малазанскую армию. Полностью, до последнего солдата. Однако он капитулировал, и с тех пор его имя треплют как образец пустых угроз.

— Это малазанцы так считают, — недовольно бросил ему Турква. — Кимлок открыл городские ворота, поскольку человеческая жизнь для него дороже всего. Он верно оценил могущество вашей империи и понял, что малазанцы не дорожат жизнью своих солдат. Им ничего бы не стоило погубить несколько тысяч и взять Каракаранг.

— Твой хозяин поступил мудро. Он правильно понял принцип империи: получать желаемое любой ценой. Даже если бы пришлось вводить в Каракаранг войска тлан-имасов. Они бы и там учинили то, что сделали в Арене. Сомневаюсь, чтобы магия помогла Кимлоку остановить тлан-имасов.

Капитан открыл садовую калитку. В темных глазах ветерана мелькнула давняя боль.

— Жаль, что в Арене не было своего Кимлока. Бойня, устроенная там тлан-имасами, показала нам все безумие империи.

— Случившееся во время Аренского мятежа было досадной ошибкой, — сердито возразил Скрипач. — Логросские тлан-имасы действовали самовольно.

Турква лишь горестно улыбнулся и махнул рукой в сторону улицы.

— Что теперь говорить о прошлом? Ступай с миром, «сжигатель мостов».

Рассерженный Скрипач зашагал прочь.

Едва скрипнула дверь, Моби, вереща и хлопая крыльями, устремился навстречу своему любимцу. Он ударился Скрипачу в грудь и вознамерился вцепиться ему в шею. Сапер молча смахнул крылатую обезьянку, затем закрыл дверь.

— Я уже начал беспокоиться, — проворчал Калам с другого конца узкой комнатенки.

— Пришлось подзадержаться, — коротко объяснил Скрипач.

— Надеюсь, без приключений?

Вместо ответа сапер пожал плечами. Он сбросил белый плащ, оставшись в кольчужной рубахе.

— А где остальные? — спросил он.

— В саду, — усмехнулся Калам.

Скрипач ненадолго остановился возле своего заплечного мешка. Подарок таноанского жреца он завернул в смену белья и запихнул на самое дно.

Калам подал ему кружку с разбавленным вином, потом налил и себе.

— Ну как?

— Как в «шипучке» перед взрывом. — Скрипач залпом осушил половину кружки. — Стены изрисованы вдоль и поперек. Думаю, еще неделя — и здесь все станет красным от крови.