Стивен Эриксон - Врата Смерти(пер. И.Иванова)

Геборий почти час безостановочно вел своих спутников. Остановился он перед просторным входом в здание, напоминавшее храм. Широкие, приземистые колонны были похожи на стволы деревьев. По щербатому, растрескавшемуся цоколю тянулись плитки с изображениями. Магический свет Кульпа придавал им совсем призрачный вид.

Маг впился глазами в изображения.

— Клобук их накрой! — пробормотал он. Геборий улыбался.

— Да это же колода Драконов!

«Еще одна дурацкая уловка загнать непознаваемое в клетку из бессмысленных картинок», — мысленно съязвила Фелисина.

— Да, маг. Это колода Драконов, но древняя, — подтвердил Геборий. — Здесь вместо Домов — Владения. Миры. Можешь отличить Смерть от Жизни? А Тьму от Света? Видишь Владение Зверя? Скажи, Кульп, кто сидит на троне из оленьих рогов?

— Если я не ошибся, трон пуст. Но вокруг него стоят тлан-имасы.

— Нет, ты не ошибся. Говоришь, на троне никого нет? Любопытно.

— Почему?

— Да потому что отзвук каждого воспоминания утверждает мне обратное. Трон был занят.

Кульп вгляделся в плитку с изображением трона.

— Может, я не так сказал. У плитки нет верхней части. Да и остальные плитки не в лучшем состоянии.

— На цоколе должны быть и свободные карты. Видишь их?

— Нет. Возможно, они где-то по бокам или сзади.

— Возможно. Среди них ты найдешь переместителя душ.

— Какой интересный у вас разговор, — нарочито растягивая слова, вмешалась Фелисина. — Похоже, нам придется войти внутрь. Ветер затягивается туда. Значит, там есть выход.

Геборий улыбнулся.

— Ты права, девочка. В дальнем конце храма действительно есть выход.

Внутри храм оказался больше похож на широкий туннель. Густые слои песка покрывали стены, пол и потолок. Ветер завывал все сильнее и сильнее. Пройдя еще полсотни шагов, они увидели отблески тусклого дневного света.

Туннель сузился. Теперь ветер уже сам гнал их к выходу. Все трое были вынуждены едва ли не ползти.

У порога Геборий задержался, пропустив вперед Кульпа, а затем Фелисину.

Они оказались на небольшой скалистой площадке. До песчаных барханов было никак не меньше двухсот локтей. Ветер бесновался, стараясь сдуть путников с узкой каменной кромки. Фелисина ухватилась за уступ и решилась взглянуть вниз. У нее сразу же забилось сердце. Ноги сами собой подкашивались.

Вихрь Дриджны бушевал не вокруг, а намного ниже, заполняя собой пространства священной пустыни Рараку. Сверху казалось, будто все устлано ковром из песчано-желтых и оранжевых облачков. Отяжелевшее красное солнце медленно сползало за рваные зубцы холмов.

Ожидание становилось невыносимым. Чтобы хоть как-то успокоиться, Фелисина пошутила:

— Маг, ты вырастишь нам крылья?

— Крыльев не обещаю, но спуститься помогу, — ответил ей Геборий, подходя ближе.

Кульп настороженно вскинул голову.

— Это каким же способом?

— Привяжитесь к моей спине. Не забывайте: у меня есть руки, пусть и невидимые. А слепота для меня сейчас — великое благо.

— Геборий, ты хоть понимаешь, о чем говоришь? Спуститься отсюда нельзя. Камни шатаются. Мы опрокинемся после первых же шагов.

— Не волнуйся: я найду крепкие. Или ты можешь предложить что-нибудь получше?

— Меня сейчас сдует! — крикнула им Фелисина.

— Ладно, старик. Только я открою свой магический Путь, — сказал Кульп. — Если упадем, приземление будет помягче. Тебе, надеюсь, это ничем не помешает.

— В тебе нет веры! — затрясся от смеха Геборий.

— Может, вы еще затеете спор, у кого ее больше? — спросила Фелисина.

«Ну сколько еще жизнь будет толкать нас в безумие? Если мы ухитрялись не соскользнуть в него, теперь нас туда швырнут вниз головой».

Что-то твердое и горячее сдавило ей плечо. Фелисина обернулась: то была невидимая рука Гебория. Внешне казалось, что тонкая ткань ее рубахи сдавливается сама собой и темнеет от пота. Но тяжесть давящей руки не была мнимой.

Геборий наклонился к ней.

— Рараку изменяет всех, кто вступает в ее пределы. Вот единственная истина, которую ты должна безоговорочно принять. Кем ты была — это осталось в прошлом. Теперь ты становишься другой.

Фелисина, как всегда, презрительно фыркнула, отчего улыбка Гебория стала еще шире.

— Дары Рараку суровы. Что правда, то правда, — участливо добавил старик.

Кульп разматывал оставшиеся у них веревки.

— Совсем истерлись, — хмуро произнес он.

— А ты держись покрепче — они и не порвутся.

— Безумие какое-то!

«Ты повторяешь мои слова, маг».