Юлия Ганская - На краю бездны [СИ]

Сейчас они находились на пустынной улице, но обманчивое спокойствие не могло продлиться вечно. Аноэль решительно направился к стоящей перед домом машине.

— Что ты делаешь? — Спросила Джил. В ответ он молча выбил локтем стекло и с щелчком открыл дверь, показывая ей, что она должна оказаться внутри.

Отлично. Впервые в жизни она сидела в угнанной машине, которая сейчас мчалась по улице, превышая всю дозволенную скорость.

— Почему ты не отдал меня ему? — Джил наконец заставил себя оторваться от ползущей стрелки спидометра.

— Засомневался, что тебе понравится его компания.

Она не стала спрашивать его о том, почему Люциан носил такие охрененные крылья, и кем он вообще был. Зубы Джил шумно клацкнули, когда на повороте Аноэль заложил машину в вираж, достойный Наскара.

— Ты с ума сошел, — она не стала продолжать, что чуть не откусила себе язык.

— У нас очень мало времени, — ответил он таким тоном, словно ей было три года.

Словно в подтверждение его слов по улице, на которой они оказались, бежали люди, бросаясь в разные стороны. А за ними неспешно шагали демоны. Они никуда не торопились, и длинные мечи некоторых были выпачканы чем-то красным, что явно не было краской. В воздухе рокотали вертолеты, наверно полиция подняла в воздух те силы, которыми располагала на данный момент. Где-то выли сирены, и раздавались крики в мегафоны, приказывавшие сложить оружие или уговаривающие людей не паниковать. Вряд ли те отряды, которые собирались дать отпор вторжению на улицах города, представляли то, с чем им предстоит столкнуться. Город утонет в крови раньше, чем люди поймут — кто пришел в их жизнь.

Джил захотелось съежиться и сползти вниз, но она вцепилась обеими руками в ремень безопасности и приказала себе дышать как можно глубже.

— Куда мы едем? — Она должна думать о чем-нибудь, чтобы не поддаваться истерике, которая приветливо помахивала, стоя на пороге мозга.

— Сейчас есть только одно безопасное место, это здание Моста, — Аноэль сосредоточенно смотрел на дорогу, лавируя между брошенными машинами, машинами, столкнувшимися между собой и выскакивающими на дорогу людьми.

Город стремительно погружался в хаос. Люди, ещё недавно спокойно проводившие обычное утро буднего дня, сейчас метались в панике, как стадо овец, в чей загон пробрался волк. Привыкшие к комфорту и спокойной обыденности сейчас, в минуту опасности они теряли последний рассудок и превращались в легкую добычу. Но главным союзником тем, кто пришел, служило то, что человеческий разум считал главным достоинством — неверие скептиков. Они не представляли, что когда-нибудь злодеи и герои уже не пугающих никого сказок оживут и окажутся на расстоянии нескольких шагов, легко срубая головы и распарывая тела одним взмахом — как на скотобойне. Люди столько жили в мире без необычного, что теперь шок от того, что их легко можно было сломать и убить, был оружием, работающим против них.

Лишь единицы переживут этот день, если сохранят рассудок и решимость. И они будут помнить о происшедшем долгие года, рассказывая об этом своим детям и внукам, если для них останется безопасное место на этой земле. Надежды людей на то, что сотворенное ими может защитить их, что оружие, на разработку которого уходили миллиарды, сможет остановить любую угрозу, а их мир готов ко всему — это и было главной западней.

На улицах развертывалась гигантская трагедия, обнажающая то, что пряталось за дорогими костюмами и успешностью. Трусость, паника, растерянность и эгоизм — всё это расцветало как гриб ядерного взрыва и готовилось погрести под собой вчерашних хозяев мира, забывших о том, что они — не единственные и не всесильные. Против того, во что люди не верили, не могла устоять никакая армия.

Машина выехала на кольцевую развязку, которая была почти полностью забита теми, кто спешил уехать. Аноэль применял все уловки, чтобы проскочить мимо гигантских пробок, которые парализовали движение. Он съезжал на другие полосы, объезжая препятствия и не считаясь с тем, что это часто была встречная линия. Где-то на съездах горели взорвавшиеся машины, и дым от мест столкновения поднимался вверх, в жаркое небо. Где-то прямо на трассу выползали из искореженных автомобилей окровавленные люди, тщетно пытаясь вызвать службу спасения или зовя на помощь. Где-то истошно кричал ребенок. Хозяева большинства машин, сообразившие, что дальше ходу нет, бросали их и торопились покинуть повисшие над землей развязки. Огромный муравейник спешил хоть как-то спастись, выжить любой ценой.