Александр Шубин: Мир на краю бездны

Эта книга о трагической эпохе 30-х годов, начавшихся Великой депрессией и закончившихся Мировой войной, о социальных процессах и людях, влиявших на развитие планеты, о трагических случайностях и возможностях, большей частью упущенных, о спорах, которые мы до сих пор ведем об этой эпохе. Что было подчинено жесткой логике событий, а что зависело от выбора людей.

В наше время, в эпоху глобализма, мировой порядок многим кажется незыблемым, вечным. Экономисты рассуждают о мощи американской экономики, которая неизменно справляется с временными трудностями, о необходимости повсеместного распространения «нормальных» экономических отношений — наиболее благоприятных для транснациональных корпораций.

Также было и в 20-е гг. Время расцвета мировой экономики, руководимой государствами Запада. Мир за пределами Европы, Северной Америки и Японии был поделен на колонии и сферы влияния. Только одна шестая суши — СССР — оставалась «страной изгоем», где государство само действовало как единая корпорация.

Капиталистическая экономика росла, и казалось, что этому росту не будет конца. В крайнем случае, он может замедляться и ускоряться. Люди мечтали о новых материальных благах, надеялись, что им выпало жить в эпоху процветания и мира. Эта иллюзия стала рушиться 24 октября 1929 г., когда началась паника на Нью-йоркской фондовой бирже. Волны этой финансовой катастрофы охватили весь мир, погрузили в нищету миллионы людей, и уже через десятилетие последствия депрессии привели мир к новой мировой войне.

Уроки этой катастрофы необходимо помнить, особенно в наше время торжества неолиберальных идей, столь близких либеральным идеям 20-х гг. Нынешнее процветание стран Запада, как и «бум» 20-х гг., все ближе приближается к своим пределам роста. История не всегда повторяется как фарс. Иногда — как новая трагедия.

Но трагические 30-е годы — это и время поиска выхода, преодоления логики катастрофы. У нее были альтернативы, и, приближаясь к новому времени перемен, мы должны хорошо знать о них. Может быть, это поможет нам сделать Двадцать первый век более счастливым, чем был Двадцатый.

Когда утихли потрясения, связанные с Первой мировой войной и революционной волной 1917–1923 гг., в странах Западной Европы и США начался бум — резкий рост деловой активности. Прямо как в 90-е гг., после окончания «Холодной войны». Процветание казалось бесконечным. К концу десятилетия промышленное производство во Франции выросло почти на 40 % по сравнению с довоенным, а в США — более чем на 20 %. Скромнее были успехи Великобритании — ей удалось только восстановить довоенный уровень производства. Экономические успехи США и Франции позволили оказать помощь Германии. Но и во время экономического подъема многочисленные отрасли в отдельных странах Запада находились в кризисе или отставали в развитии.

В принципе и до 1929 г. было очевидно, что подъем экономической конъюнктуры и производства, начавшийся после окончания Первой мировой войны и последовавших за ней социальных потрясений, вскоре сменится спадом. Рыночное хозяйство развивается волнообразно. С разной периодичностью происходят кризисы той или иной глубины. Длительные волны конъюнктуры исследовал Н. Д. Кондратьев, теперь они носят его имя.

Отличая «свои» волны от более коротких, Кондратьев писал: «При этом мы считаем необходимым различать малые циклы (подъем, кризис, депрессия), захватывающие около 7-11 лет, и большие циклы, захватывающие от 40 до 50 лет» [1] Кондратьев Н. Д. Большие циклы конъюнктуры и теория предвидения. М., 2002. С.37. . Н. Д. Кондратьев признает, что при построении модели длительных волн «мы игнорировали факт существования средних циклов и других колебаний конъюнктуры, которые значительно осложняют ход больших циклов» [2] Там же, С.397. . Это существенно ослабило кондратьевскую модель и, в частности, привело его к выводу, что в 1920 г. начинается устойчивое понижение волны. А наступил «бум». Кризис 1920–1921 гг. оказался точкой перелома экономической динамики, но, как мы увидим — прямым предвестником более страшного кризиса 1929 г.

Чтобы понять, как развиваются экономические «волны», необходимо устранить «грубость» модели Кондратьева. Это помогают сделать наблюдения М. Кожаринова. Изучая те же графики, что и Кондратьев, Кожаринов отмечает, что «средние» циклы связаны с более длительными кондратьевскими волнами [3] Кожаринов М. Попутный ветер будет завтра. М., 1999. С. 79–80.