Александр Басов - Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

— Это тоже, своего рода искусство — найти подход к напитку и суметь раскрыть его тонкий вкус. Шаг первый. Для начала подними стаканчик и полюбуйся цветом. Жаль, что сейчас не послеполуденное время. Тогда в эти окна заглядывает солнце. Ладно, цвет — не главное. Шаг второй. Твои пальцы должны быть тёплыми, чтобы немного нагреть стенки стаканчика и пробудить напиток. Тогда его аромат станет ярче. Медленно втяни носом воздух, и ты ощутишь запахи трав, которые придали свежесть и терпкий оттенок, который подарила дубовая бочка. Шаг третий. Осторожно пригуби напиток и он сразу же вцепится в твой язык, как стая жалящих пчёл. Потерпи немного… подожди… Шаг четвёртый — глотай. Вниз по горлу пойдёт горячая волна, отдавая тебе своё тепло. Шаг пятый. Делай медленный тягучий вдох. А когда ты станешь выдыхать через рот, твой язык снова обретёт чувствительность. И тогда во рту останется потрясающее послевкусие, которое запоминается даже лучше, чем вкус самого напитка.

— Вы были более чем убедительны, Виланд. — искренне восхитился Ладвиг, буквально следовавший инструкциям стражника. — Послевкусие… Да. Это впечатляет.

Ещё больше его впечатлило то, что не всегда красноречивый помощник вдруг заговорил не хуже заправского поэта. Рифмы, разве что не складывал, зато какие обороты речи вворачивал! Сразу чувствовалось — говорил о том, что хорошо знает, ценит и любит.

— Теперь кровь побежит по жилам быстрее, ты почувствуешь бодрость, и жизнь обретёт новые краски. Помимо кучи разных травок, Густав добавляет в настойку вытяжку из молодых рогов оленя. Славная штука.

— А крови демона он туда не добавляет? Я слышал, что в городе есть спрос на особую выпивку.

— Нет, что ты. — лицо Виланда выражало полное отвращение. — Я таким пойлом брезгую. Густава предупредил, чтобы он не наливал мне ничего подобного.

— Неужели совсем не пробовали?, — сержанту внезапно захотелось проверить, насколько помощник будет с ним откровенен.

— Пробовал. Вкус странный. Не моё это… — он осёкся и приник к открытому оконцу.

Рассказывая о правилах употребления напитка, стражник не забывал поглядывать в сторону ворот и, похоже, заметил что-то интересное.

— Смотри, Ладвиг. Воробьишки в разные стороны разлетаются. Значит, скоро гости прибудут.

Повинуясь чьей-то команде, половина нёсших караул стражников рассредоточилась, скрывшись за выступами стен и башен. Проезжавшим через ворота людям видеть их было невозможно, чего и добивались те, кто решил удвоить число караульных. При необходимости, второй состав мог быстро выдвинуться вперёд, чтобы прийти на помощь товарищам, или принять участие в организации оцепления.

Все, кто хотел успеть к основным торжествам, прибыли в город загодя, поэтому проходящих через ворота путников оказалось немного. В основном бедно одетые крестьяне. Караульные не пропустили нескольких человек, в которых заподозрили явившихся побираться нищих. Какой-то обоз с товаром долго вползал на площадь перед воротами. И наконец, появились двое всадников в обычных дорожных плащах из грубой плотной ткани. Лица приезжих скрывали капюшоны, которые требовалось снять при въезде в город. Командовавший караулом унтер сделал движение полупикой, преградив дорогу всадникам. Звука его голоса не было слышно, но Ладвиг догадывался, с каким вопросом он обратился к прибывшим. Один из всадников протянул ему нечто очень маленькое, и в какой-то момент сержанту показалось, что его рука была пустой.

— А вот и наша головная боль пожаловала, — произнёс Виланд. — Любопытно было бы взглянуть на этот перстень.

— Перстень? Он показал перстень?

— Да. Если чернорясник прибывает с поручением, при нём всегда есть опознавательный знак. Перстни бывают разные. На одних видели герб Остгренца, на других вырезана печать канцелярии архиепископа. Всё зависит от ранга обладателя перстня. Меня, в бытность командиром караула, инструктировали, как поступать в этом случае. Обладатель такого колечка не подлежит личному досмотру, а также имеет право назваться любым именем. И ещё много чего.

— Второй ничего не показал.

— Ему и не обязательно. Сопровождающих лиц может быть сколько угодно. А то, что не показал, не означает, будто перстня у него нет.

Так и не снявшие капюшонов всадники проехали через ворота и остановились совсем недалеко от харчевни.

— Да, — ухмыльнулся Виланд, — монаха хоть на козу посади, хоть на корову, он всё равно монахом останется.