Александр Басов - Союз Верных — Энгельбрук (СИ)

Не решившись выйти из дома совсем без оружия, сержант заткнул за пояс сзади тяжёлый гранёный панцербрехер*** и спустился на первый этаж к завтраку. При его появлении Грета восхищенно охнула, едва не выронила тарелку с бутербродами. Узнав, что ей придётся идти на праздничную службу в церковь одной, вдовушка расстроилась. Она даже промокнула платочком уголки глаз, всем своим видом показывая, что огорчена. Но в это утро постоялец был так хорош собой, что вскоре от плохого настроения не осталось и следа. Ладвиг быстренько подчистил бутерброды, поцеловав Грету, клятвенно пообещал, что вечер обязательно проведёт с ней. Здесь он ничуть не кривил душой — никаких особых планов на вечернее время не предвиделось. Как впрочем, и на утро. Торопливо простившись с Виландом, сержант не обговорил ни время, ни место встречи и теперь прикидывал, каким образом связаться с помощником.

Возле самых дверей дома стоял чей-то двухместный с виду портшез и перегораживал выход на улицу. Ладвиг уже открыл рот, чтобы сказать расположившимся неподалёку носильщикам пару нелестных слов, когда занавеска на окошке отдернулась, и в полумраке мелькнуло знакомое лицо. Дверца отворилась, приглашая присоединиться к единственному пассажиру портшеза.

— Доброго вам утра, господин советник, — поздоровался сержант, устраиваясь на узком сиденье. Он впервые оказался внутри такой коробки и чувствовал себя не совсем уютно.

— Спасибо, — ответил Олдрик. — Хотелось бы мне верить, что оно будет добрым.

Мягкая внутренняя обивка портшеза приглушала и без того тихий голос ратмана. Ладвиг был вынужден напрягать слух, чтобы не пропустить ни слова.

— Что касается нового убийства, то у меня пока слишком мало информации, — поспешно сказал он, — душевное состояние свидетелей не позволило сразу допросить их.

— Я знаю. — советник сделал жест рукой, останавливая доклад. — Всё это слишком печально. Слухи по городу ещё не распространяются, но скоро держать происходящее в тайне станет невозможно…

— По поводу золота, — начал сержант, желая продемонстрировать, что следователи не впустую лазили по трубам большую часть вчерашнего дня. — Удалось обнаружить, каким путём оно попадало в город, а также людей, занимавшихся охраной этого пути. Шайку оборванцев возглавляет некто Арнольд — бывший городской стражник, дезертировавший со службы. Узнав, что попал в круг интересов Магистрата, он отказался от своей преступной деятельности и пообещал покинуть город. Этот контрабандный канал вполне можно перекрыть, если привести в порядок подземные коммуникации системы заполнения крепостного рва и выгнать оттуда всех бродяг. Также я могу сообщить имя и приметы человека, осуществлявшего передачу золота. Уверен, что ему известно имя погибшей курьерши.

— Арнольд… Да, я помню эту историю.

По голосу Олдрика было трудно судить, насколько он удовлетворён полученными сведениями. Надеясь, что отчёт принят положительно, Ладвиг решил для закрепления результата похвалить себя сам:

— Таким образом, в течение ближайших суток следствию удалось значительно продвинуться в решении двух задач из трёх, которые были перед ним поставлены. Мною…

— Хватит. — еле слышно произнёс ратман. — Мы здесь беседуем не для чужих ушей. Ты же знаешь, что меня интересует, прежде всего.

— Так точно.

— Не жди похвалы раньше времени. Ты помнишь нашу прошлую встречу?

— Так точно.

— В тот раз я попытался намекнуть о своих подозрениях. — Олдрик придвинулся ближе, и лучик света из-за неплотно задёрнутой шторки осветил его лицо. — Тебе удалось понять мою мысль?

— Я не коренной житель Энгельбрука, поэтому сразу не разобрался что к чему. — признался Ладвиг. — Мой помощник, рядовой Виланд объяснил смысл использованной вами аллегории.

— Хорошо. Мои подозрения основаны на… скорее даже не фактах, а на нескольких отрывочных наблюдениях. Не буду сообщать тебе эти граничащие с домыслами умозаключения, дабы не создавать почвы для их превратного толкования. Ты должен сам найти ответы на интересующий меня вопрос. Почему ответы во множественном числе? Их может быть несколько. Я допускаю, что могу ошибаться, и подозрения не имеют под собой никакой реальной основы. Но мне необходим твой свежий, не замутнённый никакими предположениями взгляд на ситуацию. Абсолютно беспристрастный.

Последние слова ратман произнес, чуть ли не по слогам, подчёркивая их особую значимость.

— Так точно, — в очередной раз сказал сержант.