Таня Хафф - Камень огня

— Да.

— Неужели? — Это слово упало как брошенный кинжал. Оторвав глаза от чародея, скрытого за свечением Камня, принц в упор посмотрел на Чандру. — Тогда спроси мудрейшего, что он сделал с Аароном.

— Аароном?

— Ты помнишь Аарона?

— Не говори глупостей, Дар, — отрезала девушка. — Конечно, я помню Аарона. Он в безопасности, цел и невредим. Ждет, пока Палатон не сможет заняться им.

— Заняться им? — Острие сабли пошло вверх.

— О, ради Одной, не так! — Теперь она смотрела на принца свирепым взглядом. — Я думаю, Палатон хорошо понимает что к чему, учитывая, что мы вломились в его дом.

Аарон невредим. Железный обруч на груди немного ослаб, и голос принца уже не так напоминал оружие.

— А мудрейший Палатон не может говорить за себя? — спросил он.

— Может.

Поднявшись с кресла, Палатон встал рядом с Чандрой и положил тонкую руку на ее плечо. Он возвышался над молодой чародейкой, как, впрочем, возвышался над большинством людей, и с интересом заметил, что принц Ишии может смотреть ему прямо в глаза.

— Нас ждет работа, Чандра, — нетерпеливо напомнил он.

— Палатон, — девушка улыбнулась чародею, и принц похолодел. Это была не улыбка обожания, которой он боялся, но еще более опасная улыбка равному себе, — это принц Дарвиш, о котором я тебе рассказывала.

Палатон едва заметно наклонил голову.

Дарвиш пренебрег ответной вежливостью. Он бросился вперед и с такой силой ударил саблей в невидимый барьер, что вся его рука онемела, а сам он едва устоял на ногах.

— ДАРВИШ! — Глаза Чандры заполыхали. — Ты не слушал ни слова из того, что я сказала! Палатон не враг! Он — Чародей Девяти. Как я!

— Тогда что он делает с Камнем Ишии? — попятился Дарвиш в поисках границы барьера.

— Он изучает его. Слушай, — продолжала девушка уже более рассудительным тоном, — это, — взмах руки указал на Камень, — творение Чародеев Девяти. Он содержит невероятный потенциал для знания.

— Значит, мудрейший изучал его. Он еще и украл его, и теперь я пришел, чтобы его вернуть.

Чандра вздохнула.

— Дар, ты не понимаешь. Палатон не закончил. А я даже не начинала.

— И Ишия должна умереть ради твоей жажды знаний?

— Ну нет, но…

Дарвиш сдвинул брови. Больше он не был столь уверен, что девушка опутана чарами.

— Тогда ты отдашь мне Камень! — прорычал он. — Сейчас же!

— Нет, мы…

— Тогда Ишия умрет.

— Но…

— Если вы, Чародеи Девяти, — принц вложил в этот титул весь свой горький сарказм, — не знаете другого способа остановить вулкан.

— Нет, еще нет, но в этом — вся моя цель. Работая с Камнем, мы, возможно, найдем способ.

— А люди Ишии заплатят за это знание своими жизнями.

— Нет.

— Да, Чандра! Они умрут! Все!

— Но… — Девушка растерянно посмотрела на Палатона. Чародей говорил совсем другое, когда увлек ее объяснениями, почему взял Камень, и предложил ей место рядом с собой.

— Людей много, Чандра, — спокойно взговорил Палатон, — а Камень только один. Если ты отвернешься от возможности изучать его, изучать свое наследие, второго такого шанса не будет. Ты — Чародей Девяти. Иди нет?

Чандра задрала подбородок.

— Да, — решительно заявила она, избегая взгляда Дарвиша. Все было так ясно до того, как он пришел.

— Ты отвернешься от знания? Ты отвернешься от того, кто ты есть? — требовательно вопрошал Палатон.

— Ты отвернешься от народа Ишии? — безжалостно спросил принц. — Потому что если ты сделаешь это, то я буду очень рад, что наследником станет твой кузен.

— Что?

Эти слова овладели ее вниманием, как ничто другое. Сжимая кулаки, Чандра резко повернулась к Дарвишу. «Как он смеет осуждать ее».

— Ты бросаешь на верную смерть сотни людей… моих людей ради возможности поиграть с новой игрушкой. О, весьма могущественной игрушкой, — с издевкой произнес принц, — но и только. Для вас обоих это всего лишь игрушка. Игрушка.

— Это не так, Дар.

Чандра умоляла его понять. Из-за постоянного пульса, пульса Камня было трудно, даже невозможно думать о чем-то еще.

— Сотни, тысячи мужчин, женщин и детей умрут. По твоей вине, Чандра! А тебе плевать.

Умрут? Сотни, тысячи умрут? Как же она забыла об этом?

— Мне не плевать.

— Ха!

Чандра вздрогнула, будто принц ударил ее. А он продолжал тихим, беспощадным, рычащим голосом:

— Если это — Чародей Девяти, то я не удивлен, что твой отец, увидев, во что ты превращаешься, предпочел жить прошлым.

— Нет!

Принц игнорировал ее обиженный вопль, хотя и добавил еще одну рану к тем, что уже нес ради своего народа.