Екатерина Мурашова - Кто последний? – Мы за вами!

– Анри, а те старые книги, которые ты так любишь читать? Неужели те люди никогда не размышляли на подобные темы? Ты же говорил мне, размышлять было чуть ли не самым их любимым занятием. Может быть, там есть какие-нибудь догадки, которые нам уже и не могут прийти в голову, если верить твоим словам о том, что за последние лет 300 все мы здорово поглупели?

– Вельда, – Анри с удивлением взглянул на молодую женщину. – С тобой что-то происходит…

– Что такое? – забеспокоилась Вельда.

– Ты замечаешь, что теперь ты говоришь совершенно иначе, чем тогда, когда мы с тобой познакомились? Изменились не только слова, изменился сам стиль речи…

– Наверное, все меняются, попав из городов на станцию…

– Нет, уверяю тебя, далеко не все. Наоборот, большинство людей остаются подчеркнуто такими же, ищут себе в этом убежище и подгоняют под себя тот маленький кусочек окружающей среды, который им удалось завоевать. Возьми Стефани… Другие на станции только дети.

– Наверное, ты прав, – подумав, согласилась Вельда. – Но тогда остается предположить, что это ты на меня так влияешь. Или Митра. Или Кларк. Или вы все вместе.

– Почему тебе всегда хочется спихнуть все на кого-то другого? Даже если речь идет о достоинствах?

– Спроси у Эсмеральды.

– Тебя… ты что, ревнуешь?

– Да нет, что ты! – Вельда расхохоталась. Вообще-то она смеялась крайне редко, ограничиваясь улыбкой, но предположение Анри действительно насмешило ее. – Я вообще не знаю, что такое ревность. Я же из города, а в городах не ревнуют. Ты разве забыл? Ревность – это пережиток тех времен, когда люди были больными и некрасивыми, и если кому-нибудь удавалось урвать кусочек послаще, то он сидел и дрожал от страха, что сейчас придут и отнимут. Тем более, что действительно могли отнять. Я правильно излагаю?

– Откуда у тебя… такое понимание событий?

– Ну, я немножко занимаюсь самообразованием. Твой компьютер подключен к обучающим сетям и… Я ведь должна заботиться о том, чтобы тебе со мной не было скучно! Мне очень нравятся исторические программы… Послушай, Анри, а ты что, когда-нибудь… испытывал ревность?

– Да, – помедлив, сказал Анри.

– Вот здорово! И кого же ты ревновал? Эсмеральду?

– Нет, тебя.

– Меня?! – Вельда вытаращила глаза от изумления. – К кому?

– К Кларку. Я имею в виду Кларка-старшего.

– Как это? – Вельда по-прежнему ничего не понимала. – Ведь Кларк мертв. И когда я была с ним, мы с тобой даже не знали друг друга…

– Видишь ли, Вельда, – грустно усмехнулся Анри. – Даже в самых хороших обучающих программах нет исчерпывающих сведений. Особенно если речь идет о чувствах…

– Ну ладно, – отступила Вельда, с некоторой тревогой наблюдая за тем, как ходят желваки на скулах Анри. – Может быть, мы когда-нибудь еще поговорим об этом, Потом… Мы, кажется, говорили о книгах…

– Да… То есть нет. Я искал, но ничего не нашел в книгах. Понимаешь, те люди… У них одновременно наличествовали и мания величия, и комплекс неполноценности. Они ужасно боялись, не верили в то, что сумеют найти выход, и в то же время считали себя венцом природы и даже помыслить не могли о том, что в природе может быть что-нибудь после и помимо них. Все, что я нашел, сводится в конце концов к самому человеку. Те же мутанты или результаты генетических экспериментов. Потом еще роботы. Чрезвычайно забавные рассказы о том, как всяческие машины безумно усложняются, становятся разумными и захватывают власть над людьми. Люди очень гордились своими машинами и считали их очень сложными. Им, видимо, как-то не приходила в голову мысль, что любая одноклеточная водоросль на много порядков совершеннее любой их машины и, следуя их логике, гораздо скорее может стать разумной… Ну, еще, конечно, пришельцы с других планет. Всякие разные. Страшно доброжелательные и наоборот, одержимые жаждой убийства и уничтожения. Но таких деликатных, как у нас, мне что-то не встретилось. И вообще… Знаешь, это даже страшно, хотя и прошло столько лет. Тогдашние люди совершенно однозначно видели Землю ПОСЛЕ себя. Они видели ее УМИРАЮЩЕЙ. Атомная война, экологическая катастрофа, взрыв на Солнце и всякое другое – но в целом мысль одна и та же: после людей земля существовать не будет. Так что, как ты понимаешь, вопрос, актуальный для нас сейчас, для них просто не стоял. Им просто ни к чему было размышлять на эту тему… Да, еще были разумные вирусы. То есть, они вроде и не были разумными, а просто проникали в мозг человека и…

– Анри, а может это ты сам? – Вельду даже мороз продрал по коже от мелькнувшей догадки.