Дмитрий Напольских - Общее дело

— А что в Догании? — напряженно спросил Ногнор, возвращая надкусанный пирожок на поднос. Он уже съел целых четыре, по телу разлилось приятное тепло, которое, как мальчик уже знал, сильно мешает думать.

— В Догании — Церковь Плачущего. И нам нужны толковые люди, понимающие истинное место человека в нашем мире и искренне ненавидящие всякую нелюдь…

— Я не ненавижу всю нелюдь, — возразил Ногнор. — Лишь пару гномов и одного эльфа. И тех, кто за ними стоит.

— Тем лучше, — раскатисто ответил Ризволг. — Фанатиков у нас и так хватает, особенно среди Испытующих.

— Среди кого? — переспросил мальчик, услышав незнакомое слов.

— Испытующие, — повторил слуга Плачущего с заметной неприязнью в голосе, — это жрецы, которые проверяют, достоин ли человек называться человеком. Для чего они и проводят ряд испытаний, проверяя чистоту телесную и духовную. Не все, выглядящие как люди, в полном смысле ими являются. Поэтому и нужны Испытующие. К сожалению, в последнее время они получили слишком много власти.

— Я не хочу быть Испытующим, — быстро сказал Ногнор. — Да и обычным жрецом тоже.

— Тебя никто и не заставляет, — успокоил Ризволг. — Но Церкви можно служить и другими способами. Мы находимся в союзе с королем Догании, у него неплохая армия, способная ощутимо потрепать соседей, но вот командиры… — жрец досадливо покачал головой, — командиры у этой армии так себе. Какие-то наследные графы и бароны, неспособные управиться даже с десятком куриц. Посему жрецы открыли особую школу, в которую мы набираем способных детей из разных сословий…

— И делаете из них воинов? — в глазах мальчика вспыхнуло любопытство.

— Не только, — расплывчато ответил жрец. — Многие советники у короля тоже так себе… Да и сам он… — Ризволг неожиданно замялся. — Мы воспитываем искренних служителей Плачущего, способных помочь Церкви… по-разному. Я думаю, ты придешься там ко двору. Тебя обучат разным наукам, ты узнаешь об эльфах, гномах и прочей нелюди. А потом ты сможешь понять или отомстить. Или забыть. Как тебе будет угодно.

— Когда? — спросил Ногнор, поднимая с подноса недоеденный пирожок.

— Когда ты должен решить? Ты можешь пожить в ночлежке неделю-другую и подумать…

— Когда ехать? — уточнил вопрос мальчик, кусая заметно остывшее лакомство.

— В ближайшее время мне надо отправить в Доганию посыльного. Я собирался закончить необходимые отчеты дня за два, но раз такое дело… — жрец на минуту задумался, а потом решительно продолжил: — Хорошо, я подготовлю все бумаги до обеда. Тогда и поедете. Устраивает? — Ризволг насмешливо посмотрел на Ногнора.

— Вполне, — с серьезным видом ответил мальчик, вытирая испачканные губы.

Жрец сразу взялся выполнять задуманное. Для начала он расправился с повседневными делами. Ногнор, сидя в теплом уютном кресле, прекрасно слышал мощный громыхающий голос слуги Плачущего, разносящийся по всему дому. Ризволг вызвал к себе жреца рангом поменьше и, невзирая на возражения, переложил на него обязанность по проведению полуденных ритуалов. Старый жрец — Ногнор едва разбирал его надтреснутый хрипловатый голос — был не в восторге, но, получив указание, сразу же отправился в храм.

Приказав служке, исполнявшему роль привратника, отваживать всех посетителей, Ризволг погрузился в бумаги. Он шустро пересмотрел целую кипу каких-то записей, делая пометки в белоснежном свитке и сразу бросая ненужные бумаги в разожженный камин. Некоторые, впрочем, он после краткого раздумья положил в небольшой ящичек, куда, закончив с делами, отправил и свиток. Затем взял чистый лист бумаги и задумался уже всерьез. Гусиное перо, выглядевшее донельзя нелепо в мощных руках воина, заметно дрожало, выдавая скрытое напряжение. Время от времени жрец искоса поглядывал на Ногнора.

— Мне выйти? — спросил тот, привставая в кресле. — Мне кажется, я мешаю.

— Нет-нет, — торопливо успокоил мальчика Ризволг. — Наоборот. Я пишу как раз о тебе. Так что сиди и не переживай.

— А все остальное? — неопределенно поинтересовался Ногнор, поглядывая в сторону камина, в котором догорали последние бумаги.

— Ты же не видел, что в них написано, — ответил жрец, широко улыбнувшись. Даже добродушный оскал его мощных зубов выглядел так хищно, что мальчик сразу вздрогнул. — Те, кому надо, и так знают, чем я тут занимаюсь. Хорошо, что ты мне подвернулся. Пускай попрыгают, пытаясь понять, почему я отправил проводить полуденную церемонию старика Голнира, а сам заперся в доме с каким-то мальчиком-бродягой. Представляю, какие слухи пойдут, — ухмыльнулся Ризволг каким-то своим мыслям. — Ну да ладно, все веселее, чем просто Плачущего восхвалять. А то затянула меня местная рутина…