Лорел Гамильтон - Гамильтон

- Вытащите это из него, - приказала Клодия.

Рядом с ней откуда-то возник Фредо с ножом, размером напоминавшим короткий меч. Он поднял его и отвернулся, прежде чем опустить. Я заметила Нечестивца с Истиной с мечами наголо, направленными в грудь и горло поверженному Арлекину, которого я раньше не видела. Он был одет во все черное, даже его маска была черной. И у него не было руки. Эдуард с Олафом и еще несколькими охранниками держали на прицеле Коломбину с Джованни. Жан-Клод, Ашер, Реквием и большая часть наших вампиров взяли их в кольцо. Я подумала, что теперь, когда повержен их главный, они смогут справиться с оставшимися двумя. Хорошо, что ситуация обернулась таким образом. Хэвен стоял на коленях между двумя этими группами, истекая кровью, но, по крайней мере, был жив. Я снова обернулась к Ремусу. Насчет него я не могла сказать этого с уверенностью.

Руку из него уже вытащили, разрезав на две части, но дыра в его груди была так велика, что напоминала след от выстрела мультяшной пушки.

- Вот дерьмо, - тихо произнесла я. - Его сердце…

Клодия повернулась ко мне, и я увидела блестевшие на ее щеках слезы.

- У этого ублюдка на руках были серебряные браслеты. Серебро, долбанную серебряную проволоку он носил, как долбанное ювелирное украшение.

- Этот тип исцеляется, - окликнул нас Нечестивец. - Как это остановить?

- А Ремус… - начала я и запнулась, не в силах произнести это.

- Мертв? - сказала Клодия холодным и жестким голосом, совершенно не сочетавшимся со слезами на щеках.

- Да, - сказала я. Она только кивнула. - Он умер, спасая меня.

- Он умер, исполняя свой долг, - сказала Клодия.

Я таращилась на ее слезы и думала, был ли Ремус только другом для нее. Надеюсь, что нет. Сейчас я действительно на это надеялась. Я поднялась на ноги снова начала заваливаться. Ричард оказался тут как тут, поддержав меня.

- Ты ранена.

- Ремус мертв, - сказала я, отталкивая его.

- Анита, пожалуйста.

Я покачала головой.

- Или помоги мне дойти до Нечестивца с Истиной, или уходи куда подальше.

- Можно мне хотя бы посмотреть, насколько серьезно ты ранена?

- Нет!

- Хочешь, чтобы смерть Ремуса оказалась напрасной, да?

Мика подошел ко мне с другой стороны.

- Позволь нам взглянуть, Анита, и мы отведем тебя к ним.

Натаниэль тоже маячил рядом.

- Прошу тебя, Анита.

Я кивнула и позволила им частично стереть кровь чьей-то пожертвованной в этих целях футболкой. Царапины были не настолько глубокими, чтобы пришлось их зашивать, будь я обычным человеком. Одна из них шла прямо по одной груди, и мне бы обеспокоиться тем, что придется прибегнуть к косметической хирургии, но я, как ни странно, обеспокоена не была.

- Отведите меня к ним.

Ричард взял меня за одну руку, Натаниэль - за вторую. Они подняли меня на ноги и помогли подойти туда, куда меня так тянуло. Мика последовал за нами, неся бинты. Может, я даже позволю себя перевязать, если будет время. Ремус погиб, и я хотела узнать, почему так произошло. Или, может, как? Тварь, что пришла из темноты, была вампиром, который пах волком и имел лапу сильного оборотня. Это невозможно. Но Ремус мертв, так что придется пересмотреть пределы возможного.

- Кто ты такой? - спросила я.

- Я - Арлекин.

- Один из, или тот самый? - продолжала допрос я. Голос мой звучал до странности отдаленным, словно между моим телом и сознанием увеличилось расстояние.

- Я Панталоне, некогда Панталеон. Я был одним из первых детей тьмы.

- Вы не присылали нам черную маску, Панталоне, и при этом пытались убить. Законы совета это запрещают. Черт, да это противоречит даже законам Матери Всей Тьмы!

- Ты ничего не знаешь о нашей матери, человек. Ты не вампир и не суккуб. Ты некромант, а наши законы говорят уничтожать таких как ты, едва увидев.

Я почувствовала запах жасмина. Натаниэль произнес:

- Цветы.

- Что это? - спросил Ричард.

Я почувствовала дождь, принесенный ветром, не существовавшим уже около миллиона лет. Почувствовала запах жасмина на языке, сладкий и насыщенный. Но в этот раз я не боялась. Я приветствовала его. Потому что я знала, что на этот раз она рассержена вовсе не на меня. Хотя «рассержена» - это слишком сильно сказано, судя по тому, что я почувствовала в дыхании снизошедшей тьмы. Это слишком человеческая эмоция, а, как она сама говорила, она уже давно утратила все человеческое.

- Марми Нуар, - ответил Ричарду Натаниэль. А я и забыла, что тот задавал вопрос.

- Анита, - позвал Ричард. - Отбивайся от нее, сражайся с ней.