Золотая свирель

- Мара! - кричал Кайн-придурок. - Навья! Иди под камень! Иди на место! На место! На место!

Я попятилась. Безумец... откуда он знает? Откуда?

Сверху, с тропинки, прилетел комок земли и ляпнулся мне в грудь. Второй едва не попал в лоб.

Остро, так, что свело внутренности, вспомнилось: камни, куски глины, какая-то гниль - в лицо, в голову, градом, сбивающим с ног ливнем. Не закрыться руками - связаны руки - только отворачиваться, прижиматься щекой к плечу. Липнут волосы, в глаза течет дрянь, мешаясь со слезами, кляп не дает дышать.

- Ррр! гав-гав-гав-гав!

Я повернулась, подхватила юбки, и бросилась прочь по пляшушему под ногами мостку. Холера, проклятье, урод поганый! Чтоб тебе пусто было! Чтоб тебе...

Навстречу, на мост, из зарослей противоположного берега вдруг вымахнуло что-то огромное, черное. Два алых огня мазнули вверх, оставив в воздухе огненный росчерк. Тварь взвилась, мелькнула над головой, осыпав меня водяным крапом - и мосток сотрясся от удара.

- АААгррррххх! Аррр!

- Ааааййй! - по-человечески завизжала собака. Ей вторил Кайн-дурак:

- Бусяаааа!

Свет фонаря метнулся зигзагом и погас.

- Грррр! - снова вспорол ночь потусторонний рык.

- Ииии! Ску-ску-ску...

- Дьявол, дьявол, дьяаааааа!!!

Крики удалялись.

Я выбралась на темный берег и села в крапиву, икая от пережитого. Клин клином, господин маг? Ничего себе - ик! - покойники! Урод... собаку натравил... да я тебя...

Сжала ладонями лицо. Все. Все. Он полоумный, не мстить же ему, правда? Этот черный его прогнал. Или загрыз?

Кто он? Хозяин, сказал Амаргин. Хозяин кладбища. Вампир? Волк? Вервольф? В любом случае, он - тварь Полночи. Это не та сторона. Это... еще дальше.

Они что, приятельствуют с Амаргином? Жуть какая... Впрочем, ничего удивительного. Амаргин показывал мне свою фюльгью - она у него полуночная. У меня, между прочим, тоже, не к ночи будет помянута, брррр!

Я потерла лицо и увидела сквозь раздвинутые пальцы - ОН сидит напротив и смотрит на меня.

Черная тень, чернее окружающего мрака, большая, горбатая, косматая. Шумное дыхание, клыки. Глаза пламенем горят - уж не знаю, какой они тут свет отражают, может, свет преисподней.

- Здравствуй, хозяин кладбищ. Амаргин привел меня к тебе в гости. Только вот, не удосужился нас представить. Меня зовут Леста.

- Знаю, - сказала амаргиновым голосом тварь с глазами как пламя. - Испугалась?

- Еще бы. Могла бы на всю оставшуюся жизнь заикой сделаться. Я хочу спросить. Тот человек... который с собакой... он жив?

- Гр-р! - заявило чудище. - Рррастерзан! И сожрррран! Вместе со своей моськой. Гррр, тьфу, тьфу! Моська оказалась рыбой фарширована, террррпеть на могу рыбу!

- Правда?

- Поди проверь. Я на косточках повалялся, клочки по кустам разметал, дураковы штаны на елку повесил!

- Там... кажется, нет елок...

- Агггррр, кх, кх!

Тварь смеялась, мотая башкой. Огненные искры так и чиркали перед глазами.

- Шутишь?

- А то! Кх, кх, кх, гррр!

Я неуверенно улыбнулась в ответ.

- А! - меня осенило. - Знаю. Знаю, кто ты. Ты - грим, да?

Тварь приподнялась, горбя спину, и будто бы раздалась вдвое больше прежнего. Распахнулась узкая пасть, пурпурный драконий отсвет вылощил клыки. Я заворожено уставилась в раскаленную скважину глотки.

- Ггггрррррр! - ночь откликнулась обморочной вибрацией, трепетом ужаса. У меня волосы зашевелились. - Сссспрашиваешь, кто я? Знай - я пожиратель трупов! Я хранитель сокровищ! Я страж царства меррррртвых!

С трудом сглотнув, я, неожиданно для самой себя, фыркнула. Патетические раскаты амаргинова голоса звучали по-дурацки. Амаргин вполне бы мог такое отколоть, тараща глаза и воздевая руки к небу, а итогом этой клоунады была бы птичья клякса, ляпнувшаяся с облаков ему под ноги.

- Хранитель сокровищ? - переспросила я. - Какие у тебя тут сокровища, на погосте?

- Щасс, держи карман, расскажу тебе, где что прикопано! - неожиданно сварливо отозвался грим. Голос у него изменился, потерял сходство с амаргиновым и стал просто низким хриплым мужским голосом. - Где у меня горшки с золотом, где какой симпатичный скелетик лежит в кольцах-ожерельях. Знаю я вас, милых барышень, сперва расскажи, потом покажи, потом дай поносить, а потом ищи-свищи...

Я искренне возмутилась:

- Да мне твои жалкие горшки даже не смешны! Ты бы мои сокровища видел, вот это сокровища! Груды! Горы! Там такие перстни есть, на тебя можно надеть вместо ошейника. Во! - я развела руки. - Латы раззолоченные, только картиночки на них целый день рассматривать можно. Мечи в полтора человечьих роста, великану впору. А всякой мелочи - несчитано. Я ногами по ним хожу. Их девать некуда.