Никос Зервас - Кадеты Точка Ру

Высветилась фотография человека, который звонил: во весь экран самодовольно ухмылялось мужское лицо. Бритый череп, плотоядный взгляд, короткая улыбочка набок.

Уж не тот ли бандит, что преследует Беллу? Надо поговорить с ним по-мужски, надо. Сейчас как раз время, пока Белла в ванной. Не успел. Вместо бандитского лица экран выдал надпись: «Неотвеченный звонок».

Опять обожгло животным страхом. Царицын представил, как Белла выходит с мокрыми волосами, в своём пушистом халате…

«Я полюбила тебя, — говорит она тихо, её грудь вздымается. — В тебе есть что-то царственное. Я не могу устоять. Я должна быть твоею навек!»

Она лишается чувств, он бросается к ней, подхватывает и несёт на сильных руках… Дальше Ваня представить не мог: было страшно, в горле пересохло, в кишках — резь.

Телефон опять заиграл огнями, но на этот раз только пискнул, обошлось без музыки. Иван машинально прочитал текст только что полученного сообщения:

«Тигрёнок, опять не отвечаешь? А у меня новости. Насчёт аборта ещё не поздно, звонил знакомому врачу. Сказали, больно не будет. Заеду завтра в 10 утра. Целую ножки и пупочек. Твой Слоник».

В ванной стало тихо, душ выключился.

Он не помнил, как вылетел из квартиры. Мела метель.

Ивану хотелось плеваться.

Он набрал в ладонь снега и стал бешено тереть лицо. Ему казалось, помада везде: на губах, на щеках. И весь пропах этими вонючими духами! Это ж надо! Самого Царицына хотела обмануть! Хитроумного, неуловимого Ваньку-Шушуруна решила зачаровать, облапошить. Вытянула на откровенный разговор, тварь! Врала, что ненавидит своего обожателя, а сама… Коварная кошка! Ну ничего, мы тоже не лыком шиты. Как ловко он сбежал, какой молодец! То-то сидит теперь небось выдра пучеглазая и гадает, куда он делся. Может, под кроватью? Ау, Ваня… А Вани след простыл. От Гендальфуса ушёл, от Нагайны ушёл. И от тебя, Беллочка, не хитро уйти.

Той же метельной ночью в своей маленькой жёлтой машинке приехала к Белле любимая учительница Стелла Яновна.

Белла была в халате, волосы растрёпаны, синие круги под глазами. Они уселись на кухне.

— Ты принесла?

Учительница улыбалась беспечно, но глаза её смотрели пристально.

— Говоришь, он много болтал. Удалось записать?

— Конечно, — кивнула измученная Беллочка. — Я Вам отдам запись, если Вы обещаете мне помочь. Вы должны помочь мне найти его. Ах, Стелла Яновна, я совсем пропала. Он должен быть только мой! И он уже совсем был мой. Но он ушёл, убежал. Я ничего не понимаю!

— Ну хорошо, хорошо. Давай запись.

— Организуйте мне встречу с Царицыным. Умоляю Вас!

— Это не сложно, — Яблонева поглядела на Беллу, как фея на золушку. — Скоро будет кадетский бал, и не где-нибудь, а в Кремле! Туда приглашают девочек из танцевальных студий. Улавливаешь? Я поговорю с директором студии «Саломея». Тебя поставят в первую пару, с Иваном Царицыным. Ты очаруешь его, он будет твой. Поняла меня, киска? Теперь мне нужна запись.

— Вы обещаете? Поклянитесь! — голос Беллы вдруг набрал силу.

Она нагло посмотрела в глаза учительнице.

— А иначе я всё расскажу директрисе. И про ликёр, и про … про мальчиков.

Сарра с уважением посмотрела на Беллу.

— Думаю, мы найдём общий язык. Можешь рассчитывать на меня, Белла, — и она лукаво подняла бровь. — Надеюсь, вы целовались?

— Только раз! Всего один раз! Я умираю…

— Одного раза достаточно, чтобы приручить глупенького малолетку, — кивнула Стелла Яновна, бережно принимая из Беллиных рук микрокассету с диктофонной записью. — Не волнуйся, вернётся. Твой яд попал в него, вот увидишь, он позвонит на днях.

Фост редко спал ночами. Фост, как римский патриций, отмокал в термальных водах. Лысеющая голова на жилистой шее торчала над бортиком ванны. Сарра вошла в пальто, оставляя на розовом мраморе мокрый песок московской улицы.

— Вот как я умею работать, Фост. Только послушайте! Она подала ему чёрный наушник.

Фост вставил радиотаблетку в длинное жёлтое ухо. Послушал немного, раздвинул губы в улыбке:

— Отличная работа, Цельс. Вы нашли в душе подонка ту самую личинку, о которой говорил мастер Бха. Теперь беритесь за дело. Пусть он прославится, пускай свершает великие дела на благо Отечества — лишь бы гордился собой всё сильнее! Гордость — вот лучшая пища для чёрной личинки.

— Я подготовлю трамплин для его сердца, — уверенно произнесла Сарра.

— Пусть птенчик учится летать выше остальных. Пусть чувствует себя особенным, чтобы к концу декабря Иван Царицын сделался нашим маленьким драконом. Такова воля мастера Бха и великого Принципала.