Фиона Макинтош - Дар Мирен

Эти слова привели ее в смятение. Заметив смущение королевы, Селимус решил перевести разговор на другую тему.

— Добрый вечер, командующий Лайрик! — окликнул он проходившего мимо старого военного.

Лайрик поклонился королю.

— Добрый вечер, ваше величество. Я слышал, вы заядлый охотник, это правда?

— Да, я люблю охоту и уже успел заметить, что у вас здесь много замечательных лесов.

— Вы правы, сир, — сказала Валентина. — В детстве я обожала играть в лесу, а мой отец любил охотиться на диких вепрей.

— К сожалению, у вас не будет времени поохотиться, сир, — промолвил Лайрик. — Но, может быть, королева согласится показать вам те места в лесу, где она любила играть в детстве?

Валентина хотела пронзить командующего сердитым взглядом, но не стала этого делать. Все бриавельцы молили Шарра, чтобы она вступила в брак с Селимусом, и никто не желал вспоминать, что сидевший с ней за одним столом человек подослал убийц к королю Валору.

Валентине удалось сдержать эмоции. Ее советники боялись войны и новых людских потерь. Она понимала, что является для них священной жертвой, которую они готовы принести на алтарь вечного мира. Ради счастья и процветания своего королевства ей не оставалось ничего, кроме как согласиться на брак с Селимусом.

— Вы ездите верхом? — спросил Селимус, бросив на королеву удивленный взгляд.

Валентина засмеялась.

— Наша королева так лихо скачет верхом, как будто родилась в седле, сир, — поспешно ответил Лайрик.

Он хотел еще что-то добавить, но, поймав на себе недовольный взгляд Валентины, промолчал и, поклонившись, направился к своему столу.

— Какой милый старик, — прошептал Селимус, наклонившись к Валентине.

— Он хорошо знает меня. Я выросла на его глазах. И Лайрик сказал правду, я с юных лет езжу верхом.

— Значит, вы хорошо держитесь в седле?

Валентина самодовольно кивнула.

— Если мы с вами начнем состязаться в верховой езде, я оставлю вас без последних штанов! — выпалила она, забыв осторожность.

Отец всегда упрекал ее за излишнюю фамильярность и задиристость в общении с людьми.

«Это доведет тебя до беды, — укоризненно качая головой, говаривал он. — Мужчины могут счесть такую манеру общения кокетством».

Валентина с тревогой ожидала, что скажет король. Но Селимус только весело рассмеялся. Поставив бокал на стол и запрокинув голову, он хохотал во все горло.

— Похоже, они нашли общий язык, — заметила одна из придворных дам, наблюдавших за королем и королевой.

Ее сын служил в бриавельской гвардии, и она надеялась, что брак Валентины и Селимуса спасет чадо от гибели на поле брани.

— Королева сегодня оживлена, — с недовольным видом сказала ее соседка по столу, молодая дама. — У нее раскраснелись щеки, она кокетничает. Никогда еще Валентина не выглядела столь женственной и игривой.

Молодая дама, считавшая себя обделенной судьбой, явно завидовала Валентине, своей ровеснице. По ее мнению, у Валентины было все, что нужно для счастья, — власть, деньги, красивый жених. Это несправедливо, с негодованием думала она.

Ее соседка, пожилая дама, негромко рассмеялась.

— Это любовь, дорогая моя! Такое происходит с женщиной, когда она влюбляется.

Молодая дама фыркнула.

— Ну, не знаю, не знаю…

Сплетницы и не подозревали, что Валентина действительно влюбилась, но вовсе не в короля Моргравии. Человек, сделавший ее счастливой, находился сейчас на антресолях вместе с музыкантами и оттуда наблюдал за происходящим в зале. На его лице была маска.

— Думаю, пора сыграть зажигательную джигу, господа, — сказал он, и музыканты кивнули.

— Мы начнем по вашему знаку, сударь.

Уил видел, как Валентина и Селимус о чем-то оживленно поговорили, после чего король Моргравии громко расхохотался. Ну, что же, сам виноват, что Валентина флиртует с гостем. Это он посоветовал ей очаровать Селимуса, и она действует теперь по его плану. Не хочешь, чтобы любимая кокетничала с другим, измени план.

— Финч!

— Да?

— Прикажи подавать первое блюдо…

— Но…

— Делай, что я сказал!

Мальчик бросился вниз по лестнице и, тяжело дыша, вбежал в кухню. Выслушав его, повариха покачала головой.

— Мы не волшебники, — проворчала она, но все же уступила просьбам Финча, которого все в замке любили. — Ну, хорошо, сделаем, что сможем.

Повернувшись туда, где ее помощники готовили гусей и каплунов, она громко спросила:

— У вас все готово?

— Да! — раздался нестройный хор голосов.