Олег Авраменко - Собирающая Стихии

«Всё ясно! – подумал я. – Он отверженный. Преступник, осуждённый на пожизненное изгнание. Причём по политическим мотивам. Это хорошо... Во всяком случае, лучше, чем если бы он был маньяком-убийцей».

– Так соглашайся, – посоветовал я. – Король Брендон сдержит своё слово и защитит тебя от мести Александра.

Гаанн решительно мотнул головой:

– Нет, не так быстро. Торопиться мне некуда, сейчас я хозяин положения. А поспешишь – людей насмешишь.

– Хочешь получить дополнительные гарантии? Королевского слова мало?

– Гм, как сказать... Вообще-то я верю Брендону. Хотя короли из династии Пендрагонов – подлые узурпаторы, их нельзя обвинить в том, что они не держат своего слова. – Было видно, что это признание Гаанн сделал весьма неохотно. – Однако я подожду. Раз Брендон с такой лёгкостью пообещал мне полную амнистию, то у него можно выторговать и другие уступки. Сперва я должен разобраться, какую ценность ты представляешь.

– Боишься прогадать?

– Само собой. Потому-то я и затеял этот маскарад. – Он ткнул большим пальцем себе в грудь, подразумевая свой нелепый костюм. – Собирался представиться тебе здешним жителем и завязать с тобой дружеские отношения.

– Ага, – улыбнулся я. – Надеялся войти ко мне в доверие и выведать все мои тайны, в том числе – насколько я ценный для короля Брендона. Только зря надеялся, я бы не стал с тобой откровенничать.

– Ну, не стал бы, так не стал. Теперь это без разницы. Есть много способов выяснить правду, например, гипноз.

– Только есть одна проблема, – заметил я. – Под гипнозом человек лишь отвечает на конкретные вопросы, он не способен сопоставлять факты и делать выводы. Так что нужно знать, о чём спрашивать.

– В том-то и дело, – согласился Гаанн. – Я как раз и собирался узнать о тебе побольше, прежде чем приступать к допросу под гипнозом.

Я с трудом сдержал ехидную ухмылку. Ну-ну, пусть попробует. Вряд ли он сумеет перещеголять деятелей из Звёздной Палаты, которые пытались вытянуть из меня сведения о гибели Ладислава – да простят его грешную душу боги, в которых он верил.

Впрочем, я и сам толком не знал, почему король Брендон так горячо заинтересован в моём возвращении. Если предположить, что в моей памяти сокрыты некоторые факты, способные пролить свет на исчезноение Эрика, то Дейдра уже обо всём разузнала. Тогда, может, всё дело в чисто человеческой порядочности? Поскольку я попал в неприятность из-за Эрика, то его родственники сочли своим долгом сделать всё возможное для моего спасения.

В любом случае, я должен решить, о чём можно рассказывать Гаанну, а о чём лучше умолчать. Для этого нужно побольше узнать о самом Гаанне, чтобы иметь представление, каких дополнительных уступок он может потребовать в обмен на моё освобождение.

– Кстати, – поинтересовался я, – почему ты назвал Пендрагонов узурпаторами?

– Потому что они и есть узурпаторы, – нахмурившись, ответил Гаанн. – Полторы тысячи лет назад Артур Пендрагон захватил престол моих предков, поработил мой народ, заставил нас говорить на его языке и поклоняться его богу Митре. С тех самых пор весь наш мир стонет под властью династии узурпаторов.

«Так, так, так! – понял я. – Он отпрыск древних правителей страны, которому не даёт покоя былое величие его рода».

– А тебе не кажется, – осторожно произнёс я, – что дело об узурпации пора уже закрыть по давности лет? В конце концов, с тех пор прошло полтора тысячелетия, потомки Артура давно стали такими же детьми Света, как и их подданные...

– Кабы не так! – резко перебил меня Гаанн. – Потомки узурпатора по сей день продолжают дискриминационную политику своего предка. Мужчины из Пендрагонов не берут себе в жёны дочерей моего народа, предпочитая женщин со стороны... а Амадис даже имел наглость жениться на еврейке! Своих детей они называют чуждыми для нас именами, а почти все высшие посты в Доме по-прежнему занимают чужаки – потомки тех, кто пришёл вместе с Артуром-узурпатором и помогал ему порабощать мой народ.

– И ты задумал свергнуть чужеземное иго? За это тебя приговорили к изгнанию?

– Нет. Ни я, ни мои соратники не были приверженцами насильственных мер, мы выступали за мирную смену власти в Доме. Утер испугался нашего растущего влияния, обвинил нас в государственной измене и приговорил к пожизненному изгнанию. Он бы охотно казнил нас, но побоялся массовых протестов, которые могли бы перерасти в народное восстание.

М-да, до боли знакомый тип пламенного революционера. Он искренне верит в то, что говорит, и считает свои убеждения единственно верными. А все расхождения его представлений с реальностью, те мелкие штрихи, которые кардинально меняют общую картину, он, как и надлежит пламенному революционеру, подчистую игнорирует. Можно не сомневаться, что с его возвращением в Дом хлопот у короля Брендона значительно прибавится...