Сергей Гомонов - Сокрытые-в-тенях

Аня поморщилась:

— Я переведу, — пообещала она в надежде, что эта гора мяса и мышц умолкнет.

— О! Молодец! Мелкая, а молодец! Как тя зовут?

Инструктор сделал вид, будто ничего не заметил. Судя по всему, для него это был не первый турист из России.

— Он говорит, — шепотом переводила Аня, — что на рифах желательно надевать специальные тапочки и…

— Белые, штоль? — гоготнул нувориш. — А на фига там тапочки, в воде-то?

— В рифах живут морские ежи и некоторые еще более опасные рыбы. Если вы случайно наступите на иголки, то не сможете ходить неделю.

— А че, тапочки спасут? — с сомнением разглядывая матерчатую обувь, прогудел тот. — Блин, развели всякой параши, искупаться негде! Слышь, а ты спроси его, акул здесь нет?

Аня дождалась, когда инструктор закончит фразу и подняла руку. Нувориш презрительно хмыкнул у нее за спиной.

— Акул здесь много, но на людей они не нападают.

— Че? А он за акул отвечает? Не, я ему бабло не за то бошлял, чтобы мне отхватила ногу какая-нибудь здешняя акула!

Аня стиснула зубы, борясь с яростным желанием испепелить его на месте. Она не знала, как бы у нее это получилось, но намерение оттого слабее не становилось.

Нагафенов стоял в сторонке, слушал лекцию и не вмешивался в их беседу. На лице своем он выказал такое внимание, как будто собирался записывать за лектором все его рекомендации.

— Пожалуйста, — почти прошипела девушка, не оглядываясь на соотечественника, — не мешайте слушать. Если вы боитесь, лучше заберите деньги и вернитесь, зачем устраивать скандалы?

— Слышь ты… мелкая! Будет меня еще всякая бздюшка брать на понт! Ты клюв-то береги, поняла? Поняла, спрашиваю?

Зрение Ани застила огненная пелена. Она отключилась на несколько мгновений, а когда в глазах прояснилось, обозленного нувориша уже теснили от нее в сторону. Ее саму, улыбаясь, обнимал за плечи Нагафенов:

— Анна! Как слышно? Прием!

Она помотала головой и выдохнула. Ей показалось, что воздух колыхнулся, как в пустыне над раскаленным песком, и слегка затуманился дымком или паром. Если бы здесь стояла минусовая температура, Аню это нисколько бы не удивило.

— Ну нельзя же так, Анна! Мало ли на белом свете дегенератов? А вы чуть не хлопнулись в обморок!

— Не выношу хамов! — процедила она, с ненавистью покосившись в сторону нового русского, и тот сразу же сделал угрожающий жест в ее адрес.

— А кто их любит? Но люди таковы. И, к сожалению, это еще не самый худший представитель человеческого племени…

— Кто же худший?

— Да вот хотя бы я, к примеру! Просто отведите на мне душу — ущипните там или стукните… и давайте уже поможем друг другу надеть акваланги! Ничего, что я к вам присоединился?

— Уж лучше вы! — мрачно буркнула та.

— Да забудьте вы! Держитесь меня, и эта свинья к вам не полезет больше. Ну развезло мужика на солнышке, с кем не бывает! Им же бесполезно твердить, что Египет и высокоградусный алкоголь — вещи несовместные…

Остальные отдыхающие Эль Гуны, разноязыко переговариваясь и готовя снаряжение, с опаской поглядывали на невозможных психов из Russia.

— Очередной раз прославили самую лучшую в мире родину, — насмешливо прокомментировал Нагафенов. — Мистер! Плиз! Сорри, плиз!

И он пустился выспрашивать значение жестов, которыми инструктор собирался общаться с группой под водой. Аня опустила на глаза очки и повесила на шею фотокамеру.

— Угу, угу! Гуд! — шоумен показал копту большой палец. — Андестенд! Гуд, сенькс!

Настроение Ани испортилось окончательно и бесповоротно, когда при спуске в воду новый русский нарочно толкнул ее мясистым плечом, да так сильно, что она со всего размаха ударилась бедром о борт катера.

— Извини, землячка, не заметил тя, мелкая больно!

Она порадовалась, что Нагафенов разговаривал с ныряльщиком и пропустил мерзкую сцену. Больше всего ей не хотелось, чтобы телеведущий вмешался и дал желтой прессе повод раздуть из этого конфликта сенсацию. Хотя какой-то противный внутренний голосок подсказывал ей: для звезды «Мегаприкола» это было бы дополнительным пиаром. Аня понятия не имела, что любимой присказкой Василия была, мол, если деньги не пахнут, то и цвет пиара значения не имеет никакого.

На глубине страсти улеглись. Приятная прохлада обняла тело и лишила его веса. Не было никаких звуков, кроме легкого шипения выдыхаемой струи воздуха и негромкого перестука пульса в висках.

Аня увлеченно фотографировала рифы, рыб, водоросли, солнце сквозь толщу воды и вскоре совсем позабыла о подлом соотечественнике и его пьяной выходке. В воде перестало болеть ушибленное бедро и униженное самолюбие.