Стивен Эриксон - Память льда

Он смотрел, охваченный одуряющим чувством бессилия.

Сила бурлила в Корлат. Ее глаза вспыхнули, когда она и брат скользнули в холодные, знакомые струи Куральд Галайна, направившись к Отродью Луны.

О, крепость умирает. Она поняла это. Умирает, но еще не выполнила своей последней, гибельной задачи.

В полете, приблизившись к парапету цитадели, она увидела Провидца — Джагута, стиснувшего Финнест Матроны. Он уставился в небо, примерзнув к месту, смотрел на неотвратимо наползающую черную гору.

Тьма пришла в этот мир. В это место, этот город.

Тьма, которая никогда не рассеется.

Коралл. Черный, черный Коралл…

Всего несколько ударов сердца — и смотревшая на схватку Сжигателей с наседавшими урдоменами Леди Зависть поняла, что неверно расценила последнее замечание Хватки. Не честный ответ, но простая бравада. Скорее, признак фатализма, привычного всем этим солдатам, но незнакомого для леди Зависти.

Едва понимание озарило ее, она начала действовать. Легкий жест рукой… достаточный, чтобы разорвать плоть урдоменов.

Все они попадали бесформенными грудами.

Но успев причинить ущерб.

На ногах стояли только два Сжигателя, раненые.

Она увидела, как женщины стали склоняться к павшим, наконец сойдясь около одного, еще подававшего признаки жизни. Начали его поднимать.

Сверху затопали тяжелые сапоги. Кто-то быстро приближался.

Леди Зависть поморщилась, снова подняла руку…

— Стой! — завизжала Хватка. — Это Колотун! Штырь! Сюда, ублюдки!

За этими двумя — Колотуном и Штырем, как она заключила — появились еще два солдата в мундирах Сжигателей мостов. Оба тяжело ранены, в особенности Баргаст — его мундир не более чем лохмотья, его тело — масса порезов и зияющих дыр. На ее глазах он запнулся, осел на колени, оскалив зубы в вымученной улыбке.

И умер.

— Колотун!

Широкоплечий человек повернулся, дернувшись от резкого движения — Леди Зависть заметила, что он получил удар мечом, прошедшим насквозь сразу под правым плечом. Он склонился над Баргастом.

— Боюсь, для него уже слишком поздно, — крикнула Леди. — Вы, целитель — Колотун — вы лишились своего осадка, и сами это знаете. Присоединяйтесь ко мне, я буду благодарна. Что до вас, Хватка… более честные ответы на мои вопросы повлекли бы гораздо меньше ужасов.

Хватка тупо смотрела на нее, вытирая кровь со лба.

— Ну ладно, — вздохнула Леди Зависть. — Может быть, и лучше, что ты не помнишь своих саркастических слов. Идемте со мной… ох!

Она подпрыгнула на месте, когда опустилась магия Куральд Галайна, превозмогая ее собственную силу.

— Вниз по ступеням! Нужно выйти из-под этого! Быстро!

Вчетвером таща одного, Сжигатели поспешили за Леди Завистью.

Осколки костей разлетелись к стенам. Тоол отпрянул, ударившись о камень, роняя меч из рук. Кремень зазвенел о плиту пола. Мок воздел оба меча…

… и полетел в сторону, вращаясь в воздухе — мечи вывалились из рук — чтобы столкнуться со стеной, упасть безвольной грудой среди обломков дерева и металла. Тоол поднял голову.

Большая черная пантера не спеша приближалась к бесчувственному сегуле, оскалив клыки в беззвучном рычании.

— Нет, сестра.

Солтейкен заколебалась, глянула на него. — Нет. Оставь его.

Пантера повернулась, перетекла в иную форму.

Однако в глазах шагнувшей к Тоолу Кайлавы осталась ярость. — Ты побежден! Ты! Первый Меч!

Тоол осторожно нагнулся, подбирая выщербленный меч. — Да.

— Он смертный!

— Иди в Бездну, Кайлава. — Он выпрямился, снова оперся спиной о стену.

— Дай я его убью. Сейчас. И ты никогда не встретишь такого достойного противника.

— Ох, сестра, — вздохнул Тоол. — Ты еще не поняла? Наше время прошло. Нужно освободить место в этом мире. Мок — этот человек, которого ты случайно сбила из-за спины — он Третий. Первый и Второй — его владыки в боевых искусствах. Ты поняла меня, Кайлава? Оставь его… оставь их всех!

Он медленно поворачивался, пока не смог увидеть Тука Младшего. Его наколотое на торчащее бревно тело не шевелилось. — Древний бог — волк свободен, — сказала следившая за ним Кайлава. — Ты не слышишь его?

— Нет. Не слышу.

— Этот вой заполняет иное королевство. Вой рождения. Королевство… приведенное к существованию Призывающей. А то, что наполняет его жизнью — это нечто совсем иное.

Что-то застучало за дверью. Оба повернули головы.

Под аркой стояла Т'лан Имасса. Пронзена мечами, клыки окованы медными пластинами. — Где она?