Дмитрий Щербинин - Пронзающие небо

Так пролетали в величественном светлом вальсе эти счастливые часы. Пролетела ночь…

* * *

Наступившее утро залило светом березовый лес на брегу Хрустального озера. Подуло свежестью, принесенной с просторов дальних цветастых лугов…

В небе, среди облаков танцевали белые лебеди. Среди них была и Авина – она любила так, в обличии лебедушки подняться к сияющим синевой небесам и с милыми братьями своими искупаться в лазуревом сиянии восходящего солнца. Но вот кончился этот дивный танец и лебеди белыми хлопьями опустились, и поплыли по водной глади. Опустилась и фея Авина, но она коснулась теплой травы на берегу и зайдя за стволы березок, через мгновенье вышла в облике стройной, младой девы – она направилась к уплывающим от неё гостям…

Неподалеку от них на воде замер огромный белый лебедь – по крайней мере, с первого взгляда, казалось что – это лебедь – при внимательном же рассмотрении оказывалось что это не лебедь а ладья, такая, впрочем, изящная, такая единая во всех своих тонких белесых формах что и не грех было ее спутать с огромным сказочным лебедем.

Авина подошла, и, мягко улыбнувшись, молвила:

– Эта ладья живая, в ней есть душа и она сама вольна плыть, куда пожелает, но я позвала ее и она исполнит мою просьбу – довезет вас до Ледовых полей. Для вас я приготовила теплые одежды, а о припасах вам не стоит беспокоится – ученый кот сделал вам хороший подарок – скатерть–самобранку…

Пришла пора прощаться.

Авина обнимала их всех по очереди: Алешу, Ольгу, старца Дубрава, провела рукой по гриве подбежавшего Вихря, приласкала огненного Жара. Затем они перебрались с брега на борт живой ладьи, и тут же поднялся её парус, который был почти что прозрачен – в нем жили неясные блики, он трепетал и, казалось даже говорил что–то.

И вот ладья поплыла, рассекая озерную гладь; белые лебеди окружили ее и плыли рядом, провожая.

Странно – они отплыли уже достаточно далеко от берега и фигурка Авины стала совсем маленькой, слилась уже почти с белеющим за ее спиной березовым лесом, но голос её по прежнему звучал так, будто она невидимкой плыла в воздухе рядом с ними…

…Плыли по синей речке, по берегам которой раскинулись луга, не огромные и необъятные, но такие уютные! Два белых единорога подошли к берегу и смотрели теперь большими своими небесными глазами на проплывающих, а на ветвях склонившейся над водой вербы сидела русалка, помахивая в воздухе мокрым чешуйчатым хвостом. Она напевала что–то и задорно смотрела на ладью. Когда же ладья поравнялась с нею русалка резко взмахнула хвостом, и не поднимая брызг, погрузилась в воду.

…Быстро неслась ладья и вскоре берега Лукоморья остались позади. Сверху раздался прекрасный голос Авины:

– Прощайте, и пусть удача сопутствует вам!

В небе мелькнуло, и исчезло белое пятнышко – словно далекое облачко и затерялось где–то в глубинах воздуха… Тут обдал их неожиданный порыв ветра, показавшийся холодным и резким, словно бьющим наотмашь…

Посмотрели они по сторонам и увидели, что только покрытое пенными барашками море окружает их со всех сторон…

* * *

Алёша и не понял, как оказался он в Мёртвом мире. Кажется, спустя некоторое время плавания, его стала сковывать усталость, голова всё время клонилась, глаза полнились тьмою – пение морских валов переходило во всё усиливающийся, каменный скрежет; нарастал пронизывающий, ледяной ветрило.

И неожиданно понял Алёша, что стоит он на каменной поверхности, и что бьёт, стегает его исступлённый ветрило. Сразу обернулся назад, и увидел разлитое там, в окружающем мрачном, клубящемся хаосе ровное сияние Лукоморья. Ветер подталкивал его – беги мол туда, спасайся, что же ты?! Неужто думаешь вступить со мною в схватку?!

– Нет, Алёша – туда ты больше не можешь вернуться… – разлился над головою переливчатый голос Чунга. – …Да – там свет, но ведь сердце твоё отравлено, ты разливаешь вокруг себя мрак, и… мне ли тебе об этом говорить?.. Ты ведь всё помнишь!.. Так повернись же грудью к этому ледяному ветру!.. Прорывайся на север, ко Вратам!..

Алёша задрал голову, и увидел, что Чунг уже не такая едва приметная, словно бы выжатая вуаль, каким был он после бури – он сиял над ним сильным, трепетным светом, и, казалось, что – он часть Лукоморья, которая отправилась вместе с ним, Алёшей, в дорогу.

– Да, да… – предотвращая его вопрос, проговорил друг. – Я тоже отдохнул, набрался света в Лукоморье, фея Авина, хоть и не заметно от вас, общалась и со мною. Так что – во мне много сил, и в этой дороге я буду помогать тебе… Ну, что же ты стоишь? Не ты ли говорил, что теперь дорого каждое мгновенье?!..