Александра Плотникова - Дитя больших планов

Химер ждал и вслушивался. А поэтому, был готов. И скользящим шагом ушел в сторону с линии броска почти перед самым носом твари, вывернув руку с оружием и приложив ее гардой меча по голове где-то возле шеи. Кость, к его удивлению, не хрустнула. Они вообще были крепкими - кости у этой твари. Как и чешуя на хвосте, которым она, как плетью, огрела Каинара по руке, проносясь мимо. Как и гордость. Задетая гордость...

Беззвучно, в который раз беззвучно она крутанулась на месте, разрывая утоптанную пыль лезвиями когтей, и метнулась назад, метя уже в горло. Чтобы наверняка.

Руку от серьезной раны спас наруч - он же латная перчатка под химерью когтистую лапу - но боль от удара все же оказалась ощутимой, и Каинар отшагнул, крепче сжимая рукоять Похитителя. А тварь уже неслась на него. Снова в последний момент отклонившись с линии атаки, химер выпустил когти и ударил в шею, проверяя шкуру зверя на прочность - он хотел понять, что такое эта странная тварь. Зубастая морда пронеслась совсем рядом, обдало запахом тления.

Чешуя ломаными осколками брызнула в стороны - тварь все же была слишком молода. Но лап, увы, у нее было шесть, и двумя передними она зацепила химера, увлекая его за собой и сбивая с ног. И снова - ни звука. Ни шипения, ни крика - несмотря на то, что рана была болезненной.

Меч пришлось выпустить, но завалить себя химер не дал - выучка Равена не прошла даром. Падая, он собрал мускулы в тугой комок, а когти выпустил на всю длину, всаживая их в тело твари и намертво сжимая руки. Толкнуться от земли, развернуть противника, и, пользуясь разгоном его же собственного тела, припечатать оземь, до боли в пальцах удерживая хват когтей... В химере проснулся азарт хищника и он впервые за все это время зарычал. Где-то наверху, на стенах замка началось шевеление, бойцы высыпали наружу все, прослышав о странном существе, взявшемся одолеть зверюг. Хотя, вся стычка длилась не больше трех минут.

Уверенная в своей безнаказанности тварь беззвучно распахнула трехлепестковую пасть, словно хотела закричать от боли и забилась, стараясь подмять противника под свое немаленькое тело. Хвост, изогнувшись огрел химера поперек спины, но Каинар лап не разжимал, наоборот, старался еще глубже всадить когти в шею зверюги и сделать хватку огненной, наплевав на ожоги. Он прекрасно понимал, что стоит ему разжать пальцы, чтобы попробовать вернуть себе меч, его завалят и сожрут, невзирая на броню. Оставалась только магия...

И тут торжествующая тварь все-таки перевернулась, придавливая Каинара к земле. Еще чуть-чуть, и пасть, удерживаемая только напряженными руками химера, схлопнется на его голове, а лапы вспорют доспех, как скорлупу...

- Maar Taim, Maar Narai!

Слова смерти сорвались с языка сами, приказ сдохнуть и оставить своим присутствием этот мир. Хищная ярость химера подхлестнула, наполнила звуки силой, придала им направление и цель.

Изумленная тварь сначала замерла, чувствуя, что жизнь покидает ее, стремительно, неостановимо и слишком быстро. Как же так? Разве она не сильнее этого маленького странного мяса? Разве не быстрее, не ловчее, не проворней?.. Но жизнь уходила и тело слабело. И скоро Каинар легко спихнул ее с себя, вскочил на ноги, подхватывая предвкушающее взвывшего Похитителя и всадил клинок в горло вяло шевелящейся твари, пока еще трепещущей короткими крылышками... Меч загудел, полыхнув глазницами черепа, по изогнутому лезвию потек легкий полупрозрачный дымок - и когда Каинар выдернул матово блеснувшее острие из тлеющей на глазах плоти, зверюга была безвозвратно мертва.

Оставшиеся незримые хищники тихо соскользнули с частокола и растворились там, откуда пришли. Зачем раньше времени выдавать себя этому существу, способному один на один перебить их? Уж лучше отступить, подумать... Пока.

А Каинар, отблагодарив оружие, отправил его за спину, щелкнув креплением на ремне, и огляделся - из закоулков потихоньку показывались те, кто сумел выжить, почти все так или иначе были ранены. Они смотрели на него с немым благоговением и ждали. Химер поднял голову, хлестнув взглядом глазеющих со стены замка вояк, и рявкнул во весь неслабый голос:

- Эй, вы там, сборище пыльным хвостом по голове стукнутых, может, откроете людям ворота?! Или самому мне прикажете?

Только тут он почуял, что сильно обжег ладони, пока пытался с рук поджарить зверюгу, и что на спине к вечеру явно расплывется неприятный кровоподтек от удара жестким хвостом. Люди на стенах шустро бросились открывать ворота. А из-за домов показались те, кто выжил - безмолвные, с огромными и стеклянными от пережитого страха глазами, почти все ранены, кто тяжело, кто не очень. Женщины несли на руках детей, таких же бессловесных и перепуганных, или же плачущих навзрыд. Кто-то додумался поймать и привести обоих коней химера, до которых твари попросту, видимо, не было дела, и теперь трясущейся рукой протягивал ему поводья. Люди смотрели и ждали.