Татьяна Талова: Звезда-полынь

Улеглась у костра, вытянулась, котомку под голову положила, в плащик — опять же Еленой заботливой подаренный, — завернулась. Я напротив лег, потом спросил:

— А твои-то родители где? Ведь ясно же, что внучкой Яги только зовешься…

Не отвечает. И быстро же заснула!

Утром проснулся, глядь — нет Середы! Мигом на ноги вскочил, по сторонам посмотрел — и Храпа нет! Куда ведьма делась?! Где конь мой верный?!

— Доброго утра, богатырь! — смеется Середа, сзади из кустов выскакивая. — Чего это ты такой нервный спросонья?

Я вздохнул спокойно. Гляжу — и конь с ней. Довольный, фыркает, гривой трясет. Вот спелись, скоро хозяина забывать начнет…

— Мы тут ручеек неподалеку нашли — умылись, воды набрали, — беззаботно молвит Середа. — Сейчас вот кашки горячей состряпаю…

— Трав своих колдовских не намешай, — хмыкнул я для порядка и тут же задумался — никак, мысль ей только что удачную подал — вон как глазами повела…

Хотя нет, вроде каша нормальная была или меня уже никакие снадобья не берут. И поехали мы дальше…

К полудню выехали к поляне… А на той поляне стоит терем — и какой! Добротный, бревенчатый, на вершине конек ладный, всюду резьба искусная, и ни частокола нет, ни даже пса какого-нибудь, сторожа. И словно воздух даже вокруг другой

— Здесь, думается мне, не Баба-Яга живет… — только и вымолвил Храп. Этот завсегда языком чесать готов, мы же с Середой только рты пораскрывали. Красотища…

Тут я Тверда вспомнил. Тот сказывал, что раз пошел по такой тропке, где свадьба обещана была — то ли по спору, то ли по дурости своей, — и тоже увидел красивый высокий терем, а из того терема девица вышла… Дальше плохое пошло — злодейкой оказалась, сорок молодцев до Тверда туда ходили — все в неволе остались, в темнице ее.

И выходит тут девица — красоты неписаной.

— Здрав буде, добрый молодец, — говорит ласково.

Залюбовался я. Брови у нее черные, луком изогнутые, глаза ясные синие, румянец нежный на щечках, злата коса до пояса. Станом тонкая, взглядом добр… Да ну к лешему, взгляд — как у змеи! И улыбка — того и глядишь, жало раздвоенное покажется!

— И тебе не болеть, девица, — ответствую. Середа мне шепчет жарко: "Ведьма!", да я и сам это уже понял. Все припомнить пытаюсь, как там Тверд такую вот одолел, ничего на ум нейдет! А, что за память мерзкая, опять придется по ходу дела все решать да делать!

Тут хозяйка и голос мой холодный приметила, и Середу увидела — враз посмурнела. Потом, видать, опомнилась, спросила спокойно:

— Что же ты, добрый молодец, по левой тропке пошел, а девку с собой притащил?

Я оглянулся на Середу, плечами пожал.

— Да вот, — говорю, — привязалась по пути какая-то…

Середа сзади как пихнет кулачком от всей души широкой, я добавляю торопливо:

— Не гнать же теперь!

А девица, видно, прогнать бы рада. Думает, небось, что за непутевые женихи нынче пошли… Ничего, ведьма, покажу тебе свадьбу — ввек не забудешь! Растерялась та малость, вроде надо подойти, под руки в дом отвести… так неправильно все как-то пошло! А со мной, думаю, иначе и не бывало еще.

— В дом, что ли, проходите, гости дорогие, — молвит змеюка.

Делать нечего, Храпа оставили, пошли. Как в сени ступили, хозяйка дверь открыла, меня пропустила вперед, а потом сама шмыгнула — и перед носом-то у Середы дверь и захлопнула! И быстренько так на засов закрыла. Середа не оплошала — как вдарит с той стороны, комната ходуном заходила! Видать, колдовством подсобила. Нахмурила брови хозяйка.

— Знать, ведьму ты привел! Хорошо же, что дом мой от любых чар отгорожен — даже в окно не пролезет.

И с этими словами-то ставни на окнах мигом позакрывала!

— Открывай!!! — кричит Середа.

— Ведьма, говоришь? — прикинулся я дураком. — Не знал…

И тут бы мне дверь открыть, Середу впустить — но остановился. Пусть уж там посидит, помается, я разберусь как-нибудь, а ее Храп постережет…

— Ведьмы — они такие! — смеется девица, а в глазах лед. — Сразу и не приметишь!.. Устал, должно быть, молодец, с дороги?

— Да нет, — отвечаю, плечами пожимая. Смотрю — девица снова хмурится.

— А есть-то хочешь? — спрашивает снова, с нажимом уже. Догадался я кивнуть.

— Хочу, — говорю, — очень.

Та и рада — за стол усадила, потчевать стала. Я ж ем не глядя и все вспомнить пытаюсь — ну что ж там с Твердом-то случилось-то?! Тут я было решил уже совсем просто поступить — в мешок ее, ведьму эту — и всего делов! Рот заткнуть, руки связать — пущай поколдует!.. Да что-то в сон клонить стало… может, и вправду на отдых напроситься? Да и ведьма вроде не такая уж змея, как вначале помстилось — вон, улыбается все слаще… За руку взяла, говорит что-то… Нет, и вправду тяжело дорога далась, поспать бы чуток… Девица ровно догадалась — повела, хозяйка добрая, к постели большой, резной, красивой такой, пуховой периной укрытой…