Тиа Атрейдес - Сумрак и Гитара

Укрывшимся в беседке Кею и Заку слуги уже несли ужин, и принцесса посчитала, что придворные обойдутся и без неё. Танцевать абы с кем ей не хотелось, вытаскивать Тигренка из его укрытия — тоже, затевать очередную пустопорожнюю беседу — её уже тошнило от глупости. Свой долг она выполнила, устроив придворным развлечение и украсив сад, можно было и передохнуть. Шу присоединилась к родной компании, бездумно прислушиваясь к звукам веселья снаружи и попивая чай. Единственное, чего ей сейчас хотелось, так это домой, в уютную тихую башню, и Тигренка рядышком. Оглядывая беседку, она наткнулась взглядом на его гитару, и вспомнила его руки, ласкающие струны, его задумчивое лицо, полуприкрытые глаза и падающую на них светлую прядь… и подумала, почему бы, собственно, и не вытащить его из кустов? Если хочет, пусть прячется здесь, заодно и поужинает. Шу с усталым вздохом встала и отправилась за Тигренком.

На взгляд Кея, сестренке явно следовало идти домой. Когда Шу зашла в беседку, он было обрадовался возможности поговорить с ней всерьёз, но, взглянув повнимательней, передумал. От Её Высочества в таком состоянии всё равно толку не добиться. Сегодня Кей временами чувствовал себя мальчишкой, которого взрослые не посвящают в свои дела. Шу — ладно, она всегда такая, пока не сочтет нужным, ничего не расскажет. Но чтобы и Закерим? За другом подобных привычек раньше не водилось. Начиная с обеда, Флом как на иголках. И старательно делает вид, что ничего не происходит. Очень странно. Очень странный день. И странное желание Шу устроить вдруг танцы, и странный юноша, и странное поведение фрейлин… и опять Шу куда-то понесло…

239 год. Найрисский залив, за десять дней до Осеннего бала.

Добираться до берега в утлой лодчонке все же гораздо приятнее, чем вплавь. Только это и утешало шеена, стершего ладони веслами. Ещё не меньше трех часов грести под палящим солнцем, и то, если повезет успеть до отлива. Проклятый всеми демонами капитан наотрез отказался подходить к берегу ближе хоть на милю. И с каких это пор Свободные Охотники стали такими трусами? Невнятным объяснениям насчет странной разрушительной магии, с помощью которой этим летом торговые суда из Валанты потопили не меньше четырех кораблей Свободных Охотников, Нимуе Рустагир не особенно доверял. Уж на что, а не защиту от магии мидзаку никогда не скупились.

Не имея собственных магов, Полуденная Марка наверстывала упущенное с помощью науки. Совет Священных Старцев организовал чуть не на каждом крупном острове школы для одаренных детей, и несколько университетов, под чутким руководством Старцев изучающих различные науки. И прежде всего — все, что только может противодействовать магии. За два с половиной века упорных исследований и экспериментов университеты добились впечатляющих результатов — изготовленные в их стенах амулеты могли нейтрализовать практически любой вид магии. По крайней мере, магию артефактов, зелий и средних по силе стихийных магов. С рунами дело обстояло несколько сложнее, в силу того, что руны тоже скорее являлись наукой, нежели магией. В этих подробностях шеен не слишком хорошо разбирался, но вполне достаточно для того, чтобы усомниться в том, что Свободные Охотники столкнулись именно с магией, а не с новым, неизвестным доселе оружием. И, разумеется, это предположительно новое оружие заинтересовало его чрезвычайно.

Но пока, обливаясь потом и щурясь от нестерпимого блеска волн, шеен Рустагир ругал последними словами и глупость ирсидского купца, и жадность Свободных Охотников, из-за которых он лишился не только своего багажа, сгоревшего вместе с галеоном, но и мало-мальского комфорта во время остатка морского путешествия. Как на зло, ни одного торгового корабля, направляющегося в сторону Найриссы, в обозримом пространстве не наблюдалось. И самое лучшее, на что мог рассчитывать шеен, так это часа через три достичь почти дикого берега лигах в двух от порта и найти хоть какую помощь в рыбацкой деревушке. Если повезет, то купить там лошадь или нанять лодку, чтобы до Найриссы не пришлось топать пешком. Хорошо хоть письмо, драгоценный артефакт, оружие и кошель с золотом остались при нем.

Маленький поселок встретил вымотанного до потери сознания шеена ором чаек и рыбной вонью. Что на островах, что на континенте, запах гниющих моллюсков, рыбьей чешуи и развешанных для просушки сетей был совершено одинаков. Как и жалкие бедные домишки, еле видные из-за все тех же сетей. Как и голенькие дети, играющие с ракушками в прибое. Как и старые дырявые лодки, кверху днищами лежащие на берегу.